Силовой вариант

– Это так. Странно, не правда ли? Насмешка судьбы…

Вебстер многозначительно хмыкнул

– Хотел бы я встретиться с этим парнем в зале суда. Но у нас, к сожалению – работа не имеет ничего общего с правосудием, верно?

Авратакис улыбнулся. Это было разрешение. Все-таки – судья, которого в ЦРУ считали «гребаным законником» – решился на мужскую игру. Они должны быть в игре – иначе они будут не нужны.

– Да, сэр. Верно.

Судья кивнул – и весящая под сотню килограммов бронированная дверь лимузина плавно закрылась…

* * *

Машиной, которую ему выделили из гаража спецтранспорта – оказался почти новый Понтиак Бонневиль-85, солидная и элегантно выглядящая машина, чем-то напоминающая самые новые модели Кадиллаков. В своей куртке вместо пиджака, черных очках и легкой серой кепке – он выглядел мафиозо среднего звена или советским шпионом, как их представляют средние американцы. Но ему на это было плевать – и пока Понтиак плавно нес его к Вашингтону – он уже все продумал. Он знал, к кому ему обратиться в Пентагоне, тем более – в командовании специальных операций. Только что организованный род войск, бывший бельмом на глазу у всей остальной армии только нарабатывал свою материальную базу – и поэтому имя конгрессмена Уилсона должно было открыть там любые двери. Он знал, как и на кого там надавить.

Прокатившись по кольцевой – он свернул на съезд, ведущий к Пентагону. Стоянки – Пентагон владел самой большой стояночной площадью из всех федеральных учреждений – были заполнены, но не до отказа. Если бы был аврал – он бы это заметил…

Говорили, что советские агенты – сменяя друг друга, наблюдают за пентагоновскими автостоянками с дороги и из зданий на той стороне дороги. Может быть – даже и сейчас наблюдают…

Конечно, его не пропустили – даже удостоверение федерального служащего не могло служить достаточным пропуском для того здания, мозга американской военной машины. Ему пришлось звонить из холла, до этого подождав в очереди, потом ждать – пока ему вынесут пропуск. Телефоны в холле были относительно новыми, равно как и вся обстановка. Это в ЦРУ – вся обстановка – как будто со склада вещественных доказательств полиции Вашингтона. Или со свалки…

А тут – нет, тут большие деньги…

* * *

– Мистер Авратакис…

Авратакис, только что вышедший из четвертого по счету кабинета Пентагона – обернулся. Капрал – он разбирался в воинских званиях и нашивках. Невысокий, темнокожий, коротко почти наголо стриженый.

– Он самый.

– Прошу следовать за мной, сэр. Генерал Линдсей желает вас видеть.

Они прошли через отдельную проходную – настороженные агенты безопасности, видеокамеры… после того, что произошло в Бейруте и совсем недавно в Москве поневоле пришлось задуматься о мерах безопасности и защите правительственных зданий. Влились в людской поток, неспешно текущий по внешнему кольцу – кольцу А, растекающийся по всему зданию через один из десяти радиальных коридоров – спиц, пронзающих бетонного монстра с первого кольца до последнего. В Пентагоне особо чувствовалась основательность – когда его строили, а это был сорок второй год – почти не использовали железо, и это – в таком массивном здании. Поэтому – бетонные стены здесь не просто толстые – они непоколебимы, монолитны, в бетонной толще гаснет стук шагов, бетонная толща поглощает тепло солнечных лучей и кажется, что ты уже под землей…

Они прошли часового у дверей, пошли по коридору. Двери без табличек, никаких, даже самых примитивных картин на стенах. Такое ощущение, что все готовятся к налету русского спецназа… не хватает только зеркал в полный рост на углах, как в Лэнгли.

Капрал – открыл одну из дверей, отступил в сторону,

– Прошу, сэр…

Авратакис шагнул вперед – и еще успел удивиться, что кабинет пуст. Потом – два зубца воткнулись ему в область правой почки, между ними проскочил разряд – и вселенная боли поглотила специального представителя директора ЦРУ…

Пакистан, Племенная зона. Северный Вазиристан. 21 июня 1988 года