Силовой вариант

Третье – он намеревался встретить партию наркотиков на границе, но не отправить ее дальше, по назначению – а перепродать в самом Кабуле. Он знал, кому именно, знал у кого есть нужные контакты и нужные суммы денег, кто заинтересуется этим. Даже с учетом того, что здесь наркотики стоили намного дешевле… чем скажем на улицах Парижа или Бонна, даже с учетом скидки – все равно он намеревался выручить на это не менее пятисот тысяч долларов США. Этот задел на будущее позволит ему уверенней чувствовать себя в переговорах с американцами и меньше зависеть от них в плане дальнейшей жизни. Он знал, что американской разведке деньги выделает Конгресс и делает это весьма скупо. Так что американцы не могут позволить себе потратить полмиллиона долларов даже на очень хорошего перебежчика.

Глупцы…

У него были вклады. Одно из преимуществ работы с афганцами, контактов с афганцами было в том, что афганцы имели свои общины по всему миру, даже в Австралии. Бывший король Афганистана Захир-Шар проживал в Европе и через людей, близких к королевской семье полковник разместил на счетах в банках ФРГ несколько сот тысяч долларов в различных валютах. Делать такое было смертельно опасно, если до контрразведки КГБ дойдет информация о наличии у резидента счетов в иностранном банке – это, считай, признание в предательстве. Продался Западу! Эти деньги были еще одной причиной того, что полковник решил не просто скрыться, перейти границу и раствориться в хаосе бывшего Пакистана – а перейти на сторону врага. Любой договор любой уговор здесь выполнялся только в том случае, если у каждой из сторон было достаточно сил обеспечить его исполнение. Пока полковник был в силе, пока он был резидентом КГБ в Кабуле, пока он был властен над жизнью и смертью родственников тех, кто держал его счета – договор выполнялся. Как только он стал бы беглецом – эти люди возблагодарили бы Аллаха, что послал им такое богатство.

Но полковник Телятников собирался обеспечить выполнение договоров и получить свои деньги с помощью своих новых друзей. С помощью ЦРУ США.

* * *

Из Кандагара – Телятников отправил своих людей на другой конец страны, в самый северный из крупных афганских городов – Мазари-Шариф. Город этот – был одним из самых безопасных в Афганистане, это была тыловая база Советской армии. Напротив – Термез, с его мостом, оттуда идет основной поток грузов. Дальше, в Мазари-Шарифе их переваливают с гражданских машин на военные, как советской так и афганской армии и вперед. Тоннель на перевале Саланг и прочие радости жизни ждут тебя. В середине восьмидесятых – водилы каждый рейс отмечали звездочкой на кабине, как истребители. Сейчас, с появлением бронированных кабин для Уралов, Камазов и Татр – стало потише, да и потери в рейсе теперь был ЧП, а не мрачной обыденностью. Но все равно – было весело. Обстрелы из РПГ, которым советская армия научилась противостоять – сменилась закладкой фугасов на дороге и одиночными снайперами…

Тут же, в Мазари-Шарифе был один из штабов погранвойск.

С начала восьмидесятых – Советский союз согласился, с целью высвободить афганские подразделения для охраны куда более опасной пакистанской границы – ввести в Афганистан пограничные войска, сведенные в маневренные группы и охранять границу с обеих сторон. Это были кадровые части погранвойск и подчинялись они, конечно же – не армии, а КГБ СССР.

О том, что с перевозками из Афганистана не все ладно – знали не только «соответствующие органы» – слухи ходили даже в народе. Грешили на Черные тюльпаны – самолеты, которые развозят тела погибших по городам и весям огромной страны. Якобы – гроба то запаянными бывают, и при досмотре их не вскрывают. Вот и везут в них – не чьи-то останки, а наркоту. Слухи ходили – недобрые, глухие слухи…

Только это и было – не более чем слухами. Посудите сами – слишком много людей имеет отношение к этим рейсам. В том числе – военнослужащие – срочники, которые в систему не вписались, и если они что-то увидели, то проболтаться, что сейчас, что потом – за ними ни разу не заржавеет. Сами самолеты делали остановки в различных городах страны, их маршруты постоянно менялись, гробы могли перепутать, как не раз и бывало. Да и… мало ли что кому придет в голову – обезумевшей от горя матери захочется в последний раз глянуть на сына, и…

Нет, так не было. Слишком много переменных величин, ни один профессионал не станет играть в игру, где много переменных величин, их количество всегда надо сводить к возможному минимуму. Одни и те же люди – на погрузке, на встрече груза, одни и те же борта, одни и те же маршруты полетов. Тогда вероятность провала намного меньше. Вояки… те конечно могли и в гробах. А потом – перешедшие в Пакистан солдаты всякие ужасы рассказывали. Сапоги, мать их, что с них взять, что голова, что котелок – звучит одинаково. А вот в КГБ были профессионалы. Даже Телятников – в первую очередь Телятников! – и тот был профессионалом.

А у погранвойск – была и собственная авиация.