Силовой вариант

А так – принц был неплохим человеком. Веселым – когда вожжа под хвост не попадала. Любвеобильным – четыре жены и несколько десятков постоянных любовниц, в том числе двое советских. Щедрым – на свои деньги закупил и подарил остающимся тут советским солдатам экипировку с той стороны границы – иранскую, но многим лучше, чем советская дрянь. Делали то американцы, для шахской армии. И все бы ничего – если бы не его эскапады, когда он и штаны в президиуме мог снять. Да скверная привычка не договариваться с врагами, а убивать их.

– Принц… А знаете, тащ полковник, – вдруг с веселой решительностью сказал Скворцов, – он лучше, чем Асефи!

– Почему?

– А камня за пазухой не держит.

Цагоев мелко расхохотался

– Это ты просто не видишь.

– Нет, тащ полковник, никак нет. Принц – нас не предаст. Ума не хватит – если жить дадим – не предаст. Асефи – предаст. Себе на уме…

Цагоев промолчал. Как же тогда … обосрались. Одна управляемая бомба, всего одна! И явно не просто так – узнать бы, кто навел, руками бы порвал эту суку. И не стало – генерал-лейтенанта Куракина Владимира Дмитриевича, арабиста, афганиста, специалиста по диверсионной войне. начинавшего еще во Вьетнаме. Он – вот где всю эту шошу-ерошу держал! Не пикнули бы! И людей подготовил… своих, афганцев. Одна бомба и…

До сих пор не все восстановили… да что там восстановили. Как чувствовал тогда генерал – наверху предательство. Многое делал, не докладываясь, многое ушло вместе с ним.

Господи… как во вражеской стране работаем. А как не так – дело ЦК КПСС, дело врачей – убийц. Так и есть – вражеская страна. Страна, полная врагов.

Врагов народа.

* * *

Спинбулак – невероятно разросшийся за последнее время, жаркий, грязный, пыльный, обнесенный самодельными заграждениями из стащенной сюда со всей горелой пакистанской техники – вырос на горизонте как мираж, как призрак. Этот город резко пошел в гору, когда грохнули Пешавар и американка – прямой путь к Карачи – стала главной дорогой общения Афганистана с внешним миром. Оккупация сильно изменила здесь настроение людей – ворвавшиеся сюда солдаты пакистанской армии жгли, грабили, насиловали, вырезали людей целыми семьями. Не отставали и халесовцы – это они вырезали больницу, потому что, по их мнению, там лечились одни коммунисты, а правоверным лечиться можно только многократным повторением первой суры Корана. Оккупация длилась три дня – на исходе третьего в город ворвались десантники Павла Грачева. За ними шли коммунисты. афганские сорбозы – те, кто смог уцелеть и началась вторая волна террора – в отношении тех, кто поддержал оккупантов. Эта волна быстро сошла на нет – Грачев расстрелял несколько человек за самосуд и разрешил желающим уходить в Пакистан – за это потом завернули его представление на Героя. Остающиеся жители города, чье население пополнилось за счет беженцев, вернувшихся из Пакистана и просто бежавших их Пакистана – восстановили город, как смогли и превратили его в торговый и перевалочный пункт на границе. Советские здесь присутствовали – силами одного батальона десантников и нескольких прикомандированных частей непонятного рода войск и с непонятными задачами. Место было умеренно опасным – Скорпионы прикрывали границу, и все знали, что они могли в считанные минуты оказаться над расположением советских частей для оказания помощи, к тому же – советские части были здесь гарантией какого-то порядка и сохранности переваливаемого товара от набегов. Так что – желающих напасть на советских десантников – могли пришибить сами горожане.

Примерно в километре от города стоял первый блокпост десантников, усиленный двумя танками. танки были пакистанскими и выведенными из строя – но как укрытие и пулеметная точка вполне годились, тем более на каждый поставили советский ДШК. Сами десантники располагали двумя штатными единицами транспорта – бронированным Уралом и бронированным УАЗом, а так же одной нештатной: Волгой, которая когда то была такси, а теперь ее превратили в адский кабриолет с пулеметом на турели. Сами десантники щеголяли в тяжелых бронежилетах на голое тело, китайских разгрузках и спортивных, синего цвета моднявых штанах. Кроссовки – поголовно.

– Встанем, тащ полковник? – спросил Скворцов старшего по званию. – У Шило тут почитай братан есть.

– Встанем, коли накормят и напоят.

– Это завсегда, тащ полковник.