Силуэты. Еврейские писатели в России XIX – начала XX в.

Но правда и то, что мечта о земледелии стала основой идеологии еврейского национального возрождения, что первые палестинофилы и билуйцы грезили об аграрном освоении страны отцов, что идея «своей земли» оказалась неразрывно связанной с идеей своей страны. Правда и то, что современный Израиль являет собой беспрецедентный пример в мировой истории, когда за короткое время на ранее не обработанных землях было создано самое передовое, образцовое сельское хозяйство. Сегодня маленький Израиль лидирует в мире по разведению пород скота, устойчивых к любым природным прихотям, а также сельскохозяйственных культур, способных выживать при самом неблагоприятном климате. Здесь изобретена и успешно применяется система капельного орошения, позволяющая сэкономить огромное количество столь дефицитной в Израиле живительной воды. Еврейское государство первенствует в мире по надоям молока, по урожайности хлопка и финиковой пальмы, удерживает второе место по урожайности корнеплодов (в том числе «второго хлеба» – картофеля), третье место – по производству цитрусовых. Так что (хотя это неприятно признавать антисемитам) российскому крестьянину есть чему поучиться у его израильского собрата, агрария кибуца или мошава. Нынче Израиль широко экспортирует не только свои сельхозпродукты, но и новейшие аграрные технологии, компьютеризированные теплицы, животноводческие и рыбоводческие комплексы, технологические линии по обработке и хранению урожая. Но примечательно, что первые колонисты ехали из России в Палестину отвоёвывать землю у безжизненной пустыни с песнями на стихи Фруга:

Встань, народ,
И – вперёд
Неуклонно!
С нами Бог!
С нами Бог!
Страж Сиона!

«Сейте разумное, доброе, вечное!» – призывал столь ценимый нашим героем Николай Некрасов. Фруг, которого называли «еврейским Некрасовым», сеял семена правды, красоты, надежды и добра в своём народе. Вслед за русским поэтом-гражданином он говорил:

Ты сей по зёрнышку, по колосу сбирай,
Но всё, что соберёшь ты с полосы убогой, –
Подобно нищему библейской старины,
Неси на жертвенник всезиждущего Бога,
Клади на трапезу своей родной страны.

И произведения его учат любить свой народ, хранить его историческую память, быть верным духовной традиции, завещанной предками. А патриотизм в самом высоком смысле этого слова – это тоже общечеловеческая ценность. Глубоко символично, что русский патриот, писатель Николай Лесков восторгался еврейским патриотом Семёном Фругом и его стихами. А потому творчество этого еврейского поэта перерастает национальные и временные рамки и обретает особую значимость, вызывая сегодня сочувствие и живой интерес.

Бытописатель скорби и горя. Наум Коган (Наумов)

Наум Львович Коган (Наумов) прочно вошёл в историю отечественной литературы и вслед за Осипом Рабиновичем и Григорием Богровым стал третьим еврейским писателем, чьи тексты вызвали широкий интерес у русской читающей публики.

Н. Л. Наумов (Коган)

Его называли автором только одной книги. И хотя он не мог тягаться славой с такими своими русскими предшественниками, как Александр Грибоедов (1795-1829), с его бессмертным «Горем от ума» (1825), или сочинитель «Конька-горбунка» (1834) Пётр Ершов (1815-1869), тем не менее, его повесть «В глухом местечке» (1893) так удачно пришлась ко времени, так ярко выразила общественное настроение, что современники уподобляли её появление «блеску лучезарного метеора», вдруг воспарившего над «широкой еврейской массой». Отмечали, что значение книги Когана (Наумова) никак нельзя измерять чисто литературными достоинствами. По словам влиятельного критика Аркадия Горнфельда, повесть знаменовала «культурное событие, своего рода перевал, с которого в русской беллетристике начинается введение еврейских тем и мотивов».

Наум (Нохум) Коган (1863-1893) родился в городке Никополь Екатеринославской губернии с населением в 17 тысяч человек, из коих более 3-х тысяч составляли иудеи. Здесь были три синагоги, две школы с преподаванием на языке идиш, еврейская начальная «Талмуд-тора». Отец, оказавший на Нохума заметное духовное влияние, был человеком недюжинным. Комиссионер по хлебной части в Никополе и Геническе, он слыл остряком и вольнодумцем и сочетал в себе глубокие познания Еврейского закона (недаром его прозвали «весёлый талмудист») с изучением светских наук и иностранных языков. Впоследствии Нохум, говоря о важности изучения талмудических агад, назовёт родителя «артистом по этой части» и будет апеллировать к его авторитету.