Силуэты снов (СИ)

Я послала её к чёрту. Шпионить за собой я никому не позволю. Пусть это будет даже Виллен. Я вдруг вспомнила, как тогда, когда я ещё была умершей Катькой, пыталась разгадать загадку, кто такая Даррина и что ей нужно. И теперь от этой загадки неразгаданной осталась самая сложная часть: возможно ли сохранить все, как есть, оставив Первый мир в изоляции? И оставалась ещё один вопрос: кто же хочет извести Первый мир? Отличные темы для философских раздумий.

Но все эти загадки теперь оставались где‑то в стороне. Я все‑таки была слишком Катей, чтобы не ставить их на первое место.

Звук приближающихся шагов вернул меня на улицу. Тут же тяжёлая рука опустилась на моё плечо.

— А ну‑ка стой! — приказал голос Олега. Я остановилась. Я его не звала, а он ничем не намекал, что пойдёт следом, поэтому я никак не ожидала, что он меня догонит.

— Куда ты идёшь? — грозно спросил он.

Я подняла голову и взглянула на него.

— Какая тебе разница?

— У меня есть некоторые подозрения, — заявил Олег и быстро снял с меня очки.

Он вздрогнул, вглядевшись в мои глаза. Он не мог не узнать их. Только теперь он, наверняка, подумал о том, как до невозможного много на земле людей с одинаковыми глазами. Непростительно много.

— Ничего не поделаешь, Олег. Но контактные линзы я не буду носить ради того, чтобы не вызывать у тебя неприятные воспоминания.

— Что ты знаешь о моих воспоминаниях? — он не убирал руку с моего плеча. Что ж, пусть хоть так, но я его чувствую.

— Я знаю все, что мне нужно знать. Но ты зря подозреваешь меня в чём‑то. Я не шпионю в пользу Извекова. Хотя и знаю, где он сейчас.

Олег сжал губы и закрыл глаза. Рука его ещё сильнее сдавила моё плечо.

— Где же он? — недоверчиво усмехнувшись, спросил он, наконец.

— Он в реальности, называемой условно «каменный мешок». Он ушёл туда, это точно. Но вот жив ли он до сих пор, этого я пока сказать не могу.

— Бред какой‑то. И чего я тебя слушаю? — покачал головой Олег, и рука его медленно сползла по моему плечу вниз. Весь его пыл как‑то сразу исчез. — Как я могу тебе верить, если не знаю, откуда ты появилась, и куда денешься в следующий момент.

— Никуда я не денусь. А объяснения, может быть, и будут. Потом.

— Юра настаивает, чтобы я не нажимал на тебя. А мне хочется душу из тебя вытрясти. Твои сегодняшние намёки сводят меня с ума, но я знаю, что Юрка во всем разбирается лучше меня, поэтому я согласился потерпеть с дознанием. А значит, я охотно стану присматривать за тобой. Упустить тебя я не могу…

— Я не собираюсь скрываться.

Неожиданно Олег улыбнулся:

— Знаешь, Мария, ты, конечно, не от мира сего, но и я тоже хорош. Сам завёлся, Юрку завёл, тебя достаю… Если не возражаешь, я провожу тебя немного.

— Как хочешь, — ещё бы я возражала. — Только мне совершенно некуда идти. Поэтому я собиралась гулять всю ночь.

— Идея хорошая, но место мне не очень нравится. Я не люблю ночные улицы, — мрачно сказал он.

Торжковская никак не походила на тёмную аллею Сылве, которую Олег имел в виду.

— Здесь светло и… — я хотела добавить, что здесь не бегают собаки‑оборотни, но вовремя сдержалась.

— Что? — уточнил Олег.

— Нет, ничего.

Мы пошли вперёд. Олег неторопливо переставлял ноги, сунув руки в карманы куртки. Я молчала, потому что поняла, что его подозрения не растаяли, просто Олег на время отодвинул их туда же, куда и я свои загадки.

Внезапно из какой‑то улочки раздался неистовый собачий лай, низкий, хриплый, тяжёлый. Олег вздрогнул.

— Ненавижу собак, — пробормотал он.

Я оглянулась. Прямо на нас огромными прыжками нёсся чёрный с подпалинами пёс. Он уже не лаял. Он собирался напасть. Я даже не успела подумать о том, бешеный он или не бешеный. Я видела только, что он уже в двух метрах от Олега. Я бросилась псу наперерез. Собака весила никак не меньше ста килограммов. Мы вместе упали на асфальт и покатились по нему клубком. Левой рукой мне хорошо удалось зацепиться за шкуру зверюги. Пёс завыл и щёлкнул зубами прямо перед моим лицом. Правой рукой я попробовала схватить его за ухо, но он вырвался. В ту же секунду раздался одиночный выстрел, прямо у меня над ухом. Пёс перестал двигаться почти сражу же. Я выползла из‑под него и в ярости пнула ногой его труп.

— Ты сошла с ума! — Олег помог мне подняться. Он был бледен, поддерживая меня, он убрал пистолет и произнёс ещё раз. — Ты ненормальная! Зачем ты на него кинулась?

— Он мог сожрать тебя! — едва проговорив эти слова, я разрыдалась. Олег неловко погладил меня по плечу:

— Да ну, что ты, куда ему было меня сожрать, я бы сразу его пристрелил. Почему ты бросилась на него? Разве можно иметь дело с собаками голыми руками? У тебя что, свои счёты с ними?.. Да что ты плачешь‑то? — Олег совсем растерялся.

— Я испугалась. Он собирался на тебя накинуться…

— Странная ты, Мария, — ещё раз повторил он. — Сколько ни смотрю на тебя, ничего понять не могу.

— Я сама ничего понять не могу, — я вытерла лицо, отряхнулась и ещё раз поглядела на собаку. — Большой какой…

Олег вздрогнул и помрачнел.