Силуэты снов (СИ)

— Пойдём отсюда, — потянул он меня. — Сейчас здесь может появиться милицейский патруль. Шутка ли, стрельба на улице. А мне кажется, тебе не хотелось бы попасть в милицию.

Мы прибавили шагу. Сердце у меня ещё тревожно билось, и я не могла сама понять, как я устроила такую сцену с собакой. Просто вдруг мне вспомнилась та ночь в Сылве. Словно бы и сейчас я вдруг перенеслась туда. И Олег будто бы снова был в опасности. А за Олега я перегрызу горло любой собаке…

— Знаешь, если бы я в своё время действовал так же решительно, как ты сейчас, то она была бы жива, — произнёс Олег. И я не стала задавать ему вопросов о том, кого он имеет в виду.

— Возможен и другой вариант: если бы она не была столь упряма, она была бы сейчас жива, а вы оба не страдали бы.

— За все отвечают те, кто остался жив, — вздохнул Олег.

— Ты… ты был очень привязан к ней?

— Больше, чем это можно было себе представить до её смерти. Если бы ты её знала, ты бы меня поняла. Впрочем, я говорю ерунду. Никто из наших ребят, тех, с кем она просто работала, не может знать о ней того, что знали мы с Юрой. Но не надо больше об этом… По дороге в гостиницу поговорим о другом.

— В какую гостиницу?

— Ну не в эту, конечно, — кивнул Олег на небольшую интуристовскую гостиницу, мимо которой мы проходили. — Если проехать пару остановок на трамвае, там есть обыкновенная, для простых смертных.

— У меня нет паспорта. Потеряла.

— Хм… — Олег на секунду приостановился, но потом махнул рукой. — Не беда, у меня есть несколько приятелей в общежитии. За разумную плату местечко тебе найдётся. Тем более, общага буквально в десяти минутах ходьбы от конторы, здесь рядом, на Сестрорецкой…

Я уже открыла рот, чтобы сообщить ему очередную свою проблему, но Олег опередил меня:

— Я так понимаю, что и деньги твои там же, где и паспорт… Я уплачу, сколько потребуется. Вернёшь, когда сможешь. Даже если Юрка не возьмёт тебя на работу, а так оно и будет, извини за прямоту, за отработанные дни он рассчитается, как положено. А пока я одолжу тебе, сколько нужно.

Я, наверное, должна была возразить, но Олег снова не дал мне это сделать:

— И не протестуй. Я не хочу, чтобы ты была задержана за бродяжничество. И дело тут не в моем благородстве, просто на твой счёт у нас с Юркой свои планы.

И мне ничего не осталось, как послушно отправиться туда, куда повёл меня Олег, в ту самую заурядную общагу какого‑то стройтреста, где я сто раз бывала с ребятами у их приятелей…

Глава 15

Отчёт был уже почти готов, и мне было жаль оставлять его завершение на утро. Хотя было уже очень поздно, ребята разошлись только что. Мозер до последнего сидел вместе со мной и давал письменные пояснения к целому альбому фотографий, который мы с ним успели наснимать за последние две недели. Дело можно было считать завершённым. По нашему с Мозером отчёту Лена Астахова собиралась передавать официальную информацию в управление по борьбе с наркотиками. Юрка был доволен нашей работой. Я же не показывала ему, что обычное стандартное дело, в которое он впряг меня в паре с Мозером, тяготит меня. Тяготит не само по себе. Я хотела самой быть в самой гуще событий, я хотела снова помогать не просто агентству Орешина, а непосредственно брату. Но после нескольких моих глупых срывов я взяла себя в руки и смогла «не высовываться».

Разговаривала я чаще с Юрой, чем с Олегом, потому что Олег все время где-то ездил, что‑то выискивал, посылал какие‑то запросы. А об объекте своих поисков и о результатах он при мне упорно молчал, хотя я прекрасно знала, что он по‑прежнему не отказался от мщения Извекову. И если бы Валерий был до сих пор в Дерзком мире, Олег, возможно, давно бы его отыскал.

Закончив отчёт, я приложила сопроводительный бланк для Лены, подписала каждый лист, и с идиотской бумажной работой было закончено. Я отлично знала, что другие агентства не занимаются подобной бумажной тягомотиной, но они редко контактировали с официальными органами, действуя зачастую на грани дозволенного законом на своё усмотрение, страх и риск. Для Юрки же доверие правоохранительных ведомств всех мастей и бывших своих коллег по службе безопасности имело принципиальное значение. Поэтому и дело было поставлено довольно серьёзно, с расчётом на открытое взаимодействие. Ради этого была им придумана сложная система документооборота и оформления дел. Для этого же существовали внешние атрибуты, создававшие агентству своё лицо: бланки, конверты с логотипами, клейма на оружии, планировка кабинетов в офисе, внешний имидж самого босса… Это все стоило не только сил и времени, но и денег. Деньги у Юры водились, и он постоянно вкладывал их в дело, создавая вокруг себя именно то, что ему хотелось видеть, общаясь с теми сотрудниками, которые его устраивали, и ведя дело так, как он считал нужным. Я никогда не спрашивала брата о причине такого упорства, мне было все равно, как бы Юра ни вёл дело, я в любом случае работала бы с ним по таким законам, какие были бы им самим установлены.