Сильванские луны

– Если тебе непременно хотелось стать зятем сильванского царя, ты мог бы не красить его дочь, а просто попросить её руки, – она улыбнулась такой улыбкой, от которой у Гвидо по спине пробежал противный холодок. – Ты правда думал, что я не знаю, кто это с тобой? Стоило вам появиться у меня в доме, как его медвежье величество поднял крик, что я – я! – похитила его сокровище. Представляешь себе? Делать мне больше нечего! Да, ты всё услышал правильно, он знает, что она здесь. Понятия не имею, где и как вы двое себя выдали, но я довольна. Наконец-то ты сделал хоть что-то достойное рода Локки: поздравляю, ты развязал для меня войну. И – кстати, спасибо, – сделал это очень вовремя. Давно пора было начинать.

Она усмехнулась, словно вспомнила что-то весьма забавное.

– А этот Юрье с таким покаянным мужеством признавался мне, что вас упустил! Бедняга точно не думал, что его промах обернётся так удачно, и вы сами явитесь ко двору без конвоя! Или он что-то знал? А, впрочем, какая разница! Даже если это была глупость, то глупость блестящая. Пожалуй, он заслужил награду. При следующей встрече подам ему руку или что-нибудь в этом роде… Этот медведь хотя бы иногда моет свои лапищи – и откуда только манеры взялись? Ты удивишься, от скольких его земляков из княжеств глупо ждать даже этого…

Она вздохнула.

– Увы, его преданность не бескорыстна. Всевидящие, да каждый взрослый человеческий самец, случившийся со мной в одной комнате, свято верит, будто я только того и жду, чтобы растаять у них в объятиях. За кого они меня принимают? За снежную бабу? – Регина презрительно фыркнула. – Небо видит, я никогда в жизни не полюблю мужчину. Юэн, впрочем, им и не был… Только вообрази, каким он стал бы королём, если даже в спальне мне всё приходилось делать самой!..

– Айду! – не выдержал Гвидо. – Чего ради ты мне всё это рассказываешь?!

– Накипело, – просто пояснила Регина. – Ты хорошо представляешь себе жизнь королевы? Я надеюсь когда-нибудь стать тираном, который может позволить себе не выдавливать улыбку перед подданными, но пока я вынуждена считаться с их никому не нужным мнением. Если ты не знал, репутация куда важнее, чем корона. Поэтому я изображаю примерную девочку и, пропасть побери весь этот город, уже тысячу лет ни с кем не разговаривала по душам. Я очень тебе рада, потому что ты знаешь, какая я на самом деле, но, что самое прелестное, никто тебе не поверит. Так что терпи.

Чародей выдохнул и сжал зубы. Его сестра. Боги, если бы он помнил её раньше, он охотнее сунул бы руку в мешок со змеями, чем явился к ней во дворец…

– В каком-то смысле Радмил Юрье, пожалуй, даже трогателен, – отвечая какой-то прерванной на середине мысли, заметила Регина. – И он мне ещё пригодится. Он утверждает, что выучил в плену язык Степей, так что у меня будет для него одно особенное задание. И я знаю, что он не откажется, потому что он влюблён в меня, как сказочный свинопас в принцессу. Хорошо, что у меня нет отца-самодура, который поклялся бы выдать меня замуж за первого встречного…

Она сделала паузу.

– Ах да, ты ведь не знаешь, верно? Папенька ещё два года назад изволил выйти за порог. Скончался от удара. Он сам, честное слово, я его не доводила. Юэна, кстати, тоже – милый мальчик любезно избавил меня от хлопот, с ним давно уже ясно было, что долго он не протянет. Такое иногда случается, когда твоя мать выходит замуж за собственного кузена. А вот наша с тобой матушка до сих пор живёт и здравствует в Локки-линн. Надеюсь, мы с ней больше никогда не увидимся, хотя она непрестанно донимает меня письмами…

– Ты ведь понимаешь, – прервал Чародей, – что была бы совершенно ей неинтересна, не будь ты королевой?

Регина запрокинула голову и без стеснения рассмеялась.

– Всевидящие! – весело выговорила она. – Ты что, пытался меня этим расстроить? Ради всего сто́ящего, милый, чтобы горевать из-за мамочкиной нелюбви, нужно быть тобой!

Она была неуязвима, потому что ей было плевать. Гвидо так за всю жизнь и не научился заслоняться этим щитом. Пытался, но не вышло.

– Так чего ради тебе всё-таки понадобилась Амалия Иллеш? – вдруг в лоб спросила Регина.

Чародей не позволил себе растеряться.

– Для заклинания, – коротко пояснил он, не вдаваясь в подробности. – Чтобы вернуть память.

Королева передёрнула плечами.

– Странный выбор. А другая бы не подошла? Нет, я поняла бы, пожелай ты вызвать демонов, которые сожрали бы твоих врагов, или там ещё что, но… похитить не кого-нибудь, а целую царевну, чтобы вспомнить свою довольно бессмысленную жизнь? Тебе не кажется, что игра не стоит свеч? Боги, да Альберт, кажется, и впрямь что-то в тебе сломал. Ты же сумасшедший. Может, тебя теперь лучше не оставлять без присмотра? Я что-то переживаю.

Она говорила это, откровенно издеваясь, но Чародей вздрогнул и похолодел. Его сестра всегда умела находить у людей больные места, чтобы безжалостно на них надавить. Откуда она знала, что Гвидо и сам втайне от себя не гадал, не тронулся ли он умом? Когда магия вмешивается в человеческий разум, она никогда не проходит даром…