Сильвария

Выходить на тракт я не планировал, и поэтому мы свернули немного в сторону. Так мы прошли несколько километров, и к вечеру вошли в небольшую берёзовую рощу. Для ночлега мы выбрали небольшую живописную полянку окружённую белыми красавицами берёзами с зелёной, опускающейся до самой земли, листвой.

Посреди поляны находилось какое-то строение. Какое именно, мы не разобрали, потому что солнце уже зашло и вокруг быстро стемнело.

— Давай заночуем в этом доме? — предложила Анабэль — Ночи уже становятся холодными, а тут хоть какие-никакие стены.

— Ну, давай, — согласился я.

Мы направились к чернеющему на тёмно-синем небесном фоне зданию. Оно оказалось небольшим, одноэтажным, с узкими бойницами окон и единственной дверью. Дверь оказалась не заперта.

Я толкнул её, и мы вошли. Прямо от порога пол под нашими ногами стал понижаться. На удивление спускались мы долго. По моим подсчётам мы уже должными были раз десять дойти до противоположной от входа стены. Наконец мои руки упёрлись в шершавую поверхность деревянной двери.

Толкнув её, мы попали в большой круглый зал, освещённый двумя факелами, бросавшими отсветы на поверхность стен. Посреди зала стоял длинный мраморный саркофаг с гладкой, отполированной до зеркального блеска, крышкой. Над саркофагом стояла статуя молодой женщины, одетая в длинные ниспадающие до пола одежды. Лица я её не мог разглядеть. Больше в зале ничего не было.

Анабэль толкнула меня в бок.

— Я хочу спать, постели нам на этой плите.

— На плите? Это же саркофаг или алтарь. Может лучше на полу?

— Шутишь? — возмутилась девушка, — Тут же сквозняки по всему залу гуляют, тебя к утру там просквозит, что ты и подняться не сможешь.

С женской логикой не поспоришь.

Я набросил на мраморную плиту свой плащ, и саркофаг как-то более стал похож, на большое ложе. Девушка в свою очередь, в качестве одеяла, бросила на него свой плащ. Под голову, вместо подушек положили наши походные сумки.

Мы по очереди забрались на наше импровизированное ложе. Ну и что, думаете, эта нимфоманка спокойно дала мне заснуть?

Анабэль не теряя времени, быстро разделась и, сверкая своими прелестями в свете факелов, стащила с меня одежду, а после этого прильнула губами к моему другу. От этого он начал вставать, чем показал девушке, что это ему нравится. Анабэль несколько раз доводила меня до точки, но каждый раз вовремя останавливалась. Не в силах сдерживать своё желание, я развернул её к себе спиной, и наскоро смазав слюной её узкую щёлку, в позе догги-стайл, овладел ею.

От глубокого проникновения моего друга Анабэль громко застонала и начала активно двигать своей попой, помогая мне.

Потом она приподнялась и осталась стоять на коленях, а я обнял ее, придерживая за бёдра. Девушка повернула ко мне голову, и я нежно поцеловал её в губы.

Мы ещё долго наслаждались друг другом, но, в конце концов, приятная усталость взяла своё, и мы заснули под треск горящих факелов.

Я проснулся часа через три, оттого что в помещении кто-то был. Я явственно помнил, что дверь в зал закрыл, и к ней приставил наши луки, так что если бы кто-то попытался войти к нам снаружи, шум падающего оружия разбудил бы нас. Но с моего положения на нашем импровизированном ложе я видел, что луки как были прислонены к двери, так и стоят там.

Значит, кто-то прятался здесь ещё до тех пор как мы вошли сюда. Лёгкий шум и промелькнувшая тень, передо мной заставили меня обеспокоенно приподняться и завертеть головой вокруг себя, стараясь глазами поймать нарушителя моего спокойствия. Анабэль же как спала сном праведника, так и продолжала спать.

— Риттер, — позвал меня громкий музыкальный женский голос, от которого у меня пробежали мурашки по коже и который я сразу узнал, — Риттер, вот ты и пришёл ко мне.

Я сел.

— Лилит, вот уж кого я не ожидал увидеть тут, так тебя. Как поживаешь, богиня Любви и Магии?

Статуя, замершая у изголовья саркофага, шевельнулась, и просторные одежды, скрывающие фигуру богини, упали к её ногам.

Да, передо мной стояла она — божественно прекрасная Лилит. Богиня встряхнула головой, отчего копна роскошных каштановых волос пришла в движение, показывая длинные багрового цвета рога.

Из одежды на ней не было ничего.

— Как я тебе? Нравлюсь, такая?

— Не то слово, — проглотив слюну, только и сказал я, — я бы съел тебя как мороженку.

— Пойдём со мной, — богиня проплыла передо мной, задевая мои колени обнажённым, цвета слоновой кости, бедром.

От прикосновения женского тела я вздрогнул, и мой друг опять встрепенулся.

— Он хочет меня, — промурлыкала Лилит, — не одевайся, идти нам не далеко.

Пол у входа вдруг пришёл в движение и стал подниматься, превращаясь в круговую каменную лестницу. Одновременно с этим потолочная плита над ним отъехала в сторону, открывая в потолке большое отверстие.

Не говоря больше ни слова, Лилит начала подниматься вверх по лестнице, а я как под гипнозом встал и пошёл за ней.

Я слышал, как после того как я проходил по лестнице, каменные ступени вставали на своё место.

Поднявшись наверх, мы оказались в большой, шикарно обставленной комнате с настоящей огромной деревянной кроватью с балдахином.