Silver (СИ)

— Эля… — шептал голос Макса крепко сжимающего в своих крепких руках мою талию. — ты сводишь меня с ума. — прикусив зубами нежную шейку, он грубо прижал меня грудью к холодной стене коридора, что редко освещается светом.

Грубые проникновения разрывали меня изнутри, и поскуливая в его ладонь, я просто терпела акт нашей с ним несправедливой любви. Почему несправедливой? Да потому что в сексе друг другу мы не подходили. Он хотел страсти, грубости и моего унижения, а я была плохой актрисой, знающей себе цену. Пока Макс представлял меня жертвой изнасилования, я мысленно раздвигала ноги перед лицом этого женатого поклонника, что припадает своими тонкими губами к набухшим от возбуждения моим. Толчок, и еще толчок, мое тело покорно в руках Макса, и тем обиднее чувствует себя душа, что не чувствует влечение к этому мужчину, что готов рвать пасти любому псу, что только смеет капать слюнями в мою сторону. И хотя встречаемся мы уже несколько месяцев, да и работаем пять (он здешний вышибала, забыла сказать), я, к своему стыду, никогда не хотела его, как мужчину. Он хороший, добрый по отношению ко мне, и такой внимательный, но только секс с ним…мне стыдно, но ничего поделать не могу. Я даю ему удовольствием взамен на его понимание. Чем тогда я не проститутка? Торгую телом за понимание.

— Эля… — шепчет дрожащий голос.

Запуская ладонь в мои волосы, он грубо наматывает их на руку и прижимает меня спинкой к своему крепкому торсу. Движения быстрые, выбивающие из меня все соки, заставляющие ноги подкашиваться, а грудь быстро колыхаться. Его вторая ладонь придерживает меня за живот, и блуждает от груди до лобка, и возвращается назад. Его член пульсирует внутри моего лоно, и еще несколько секунду до долгожданного рычания, впивания пальцев в кожу и грубого шлепка. Он шепчет мое имя все секунды своего оргазма, а после позволяет снять наполненный семенем презерватив. Бык. В моих глазах, он предсказуемый бык. Обычно принято сравнивать вышибал с медведями, гориллами, но для меня он бык. Простой, упертый и иногда бесцеремонный.

Максим старожил этого бара по меркам времени своей работы. Я говорила, что работаем мы вместе с самого начала? Так это имелось в виду с самого начала моей работы, а сколько он здесь работает? А черт его знает. Ему тридцать пять лет. Крепкий мужчина крепок во всем, но ко всей своей натуре он терпеть не может разные драки, да и в целом-то всегда сохраняет спокойствие, но стоит какому-нибудь парню неправильно начать дышать возле меня, как он начинает беситься. Как говорит моя мама, он просто ревнует и скорее всего не уверен в себе, если позволяет эмоциям брать вверх. «Ты же и так с ним. Что ему еще не хватает?»-спрашивает мама каждый раз, когда я делюсь с ней своими мыслями по поводу Максима. Все знают, что в порыве гнева он страшен, и именно поэтому персонал знает, что доводить его до кипения — мысль плохая.

Конечно, секреты были и у меня. Под сценическим образом «Эльвира» скрывалась я. «Эля», как любит называть меня Макс не имеет со мной ничего общего, ибо мама при рождении дала имя Веста. Веста. Так была названа римская богиня — покровительница семейного очага и хранительница жертвенного огня. В ее честь существовал целый культ в Италии, поддерживаемый жрицами храма весталками. Но все течет, все изменяется. Время прошло, культ развенчали. И теперь Вестой зовут стриптизершу в баре «Silver». Вот тебе и семейный очаг, вот тебе и хранительница жертвенного огня.

— Эля, — произнес Максим застегивая ширинку брюк. — ты неотразима, как всегда, девочка моя.

— Спасибо. — скромно улыбнувшись, я подняла с пола кружевные трусики. — ты тоже был класс.

— Можно просьбу? — он улыбнулся, нежно обвив ладонью мой локоть. — не заставляй меня ревновать.

— Я танцую стриптиз. Ты не забыл? — засмеявшись, я поправила бюстгальтер, а затем высокие ажурные чулки. — я не пай девочка с детского утренника, что танцует в розовом платье танец маленьких утят. Я оголяюсь за деньги и дарю удовольствие. Пора бы тебе уже привыкнуть.

— Ты оголяешься перед этими парнями у сцены. — голос его захрипел. — ты делаешь это так, словно тебе самой это нравится.

— Так, парень, — вытянув руку вперед, я уперлась кистью о крепкий живот. — хватит.

— Может быть, я что-то не знаю? Может быть, ты вообще трахаешься с одним из них и поэтому так задорно несешься на сцену? — прошипел Макс грубо сжимаю мое запястье.

— Ты делаешь мне больно. — ответила уверенно я.

Свист с зала подзывал меня на сцену. Я дернулась в сторону сцены, но Максим не отпускал меня. Недовольство клиентов становилось громче, и я видела, как вены на шеи Макса пульсировали от злости и того самого ревнивого скотства, что пронизывали тонкими иголками недоверия его душу. «Пусти меня»-прошептала я, чувствуя, как сжатие становится только сильнее. Макс не сводил с меня своего почерневшего взгляда. Не отступала и я. Его откровенно бесила моя уверенность, смелость и он сдался, высвободив мою руку. «Не смей ко мне приближаться»-прошептала потирая запястье я.