Силы Хаоса: Омнибус

— Значимость зависит от точки зрения, как мне кажется. Что есть человек, как не сумма его воспоминаний, плохих и хороших? Все становится частью целого, даже самое незначительное. Попробуй взвесить и разделить их, и вскоре обнаружишь, что перед тобой пустота.

— Не пустота. Что-то лучше.

Байл пожал плечами.

— В Оке слишком много глупцов, которые пытаются отстраниться от ошибок прошлого. Они надеются переписать историю, словно это может отменить их грехи. Но что сделано, то сделано. Чтобы возвыситься, надо строить на фундаменте из сожалений, ошибок и крахов. Надо всегда смотреть вперед, а не назад.

— На слабости не построить ничего ценного.

— Слабость — это почва, в которую сеют семена будущей силы. — Он показал на себя. — Слабость плоти, тела и духа привела меня на высоту, которую мои прошлые братья и представить себе не могли. Я переделывал полубогов по образу своему и черпал воду из родника самой жизни. Будь я уверен в своих силах, не отклоняйся я от своих изначальных функций, я не создал бы и половины того, что оставило мой след в крови и кости бессчетных людей.

Шпор внимательно оглядела его.

— По моей оценке, твои биологические процессы остановятся через…

Байл резко мазнул рукой.

— Умоляю, избавь меня от своих оценок. У меня есть собственные часы и достаточно песка, чтобы их заполнить.

— Повышенный пульс. Ты испытываешь страх. Ты забыл про подношение, Фабий? Поэтому мы обсуждаем незначимые вещи?

— Я испытываю раздражение, а не страх, — поправил он ее, игнорируя вопросы. — Смерть придет ко всем, так или иначе. Корабли ржавеют, ядра планет коллапсируют, звезды остывают, и даже полубоги умирают. Я боюсь только одного: что я умру, не закончив свою работу. — Он посмотрел на нее. — Именно поэтому я пришел к тебе. Мне нужно кое-какое оборудование.

Шпор молча ждала. Байл легкомысленно взмахнул рукой.

— Специфические оборудование. У меня есть чертежи. Недостает только возможности воплотить их в реальность.

— Признание слабости. Неожиданно.

— Рано или поздно в жизни наступает момент, когда возникает потребность в помощи, как бы нам ни хотелось этого избежать, — ответил Байл, опираясь на посох. — Я не машиновидец и в технике разбираюсь так же плохо, как ты — во внутренних процессах лимбической системы.

— Я прекрасно осведомлена о задачах этой биологической сети.

— Разумеется, прошу меня извинить, — сухо улыбнулся Фабий. — Мне следовало догадаться, что ты знаешь о ее хитросплетениях, раз удалила большую ее часть.

Пару секунд раздавались только щелчки и жужжание ее внутренних авгуров. Затем она произнесла:

— Снисходительный тон. Ты утомляешь меня, Фабий.

Он рассмеялся:

— Да. Опять прошу меня извинить. Легко привыкнуть тому, что ты обладатель самого мощного мозга в комнате. — Он слегка поклонился. — Однако ты обладала легендарными когнитивными способностями среди слуш Омниссии еще до того, как все пошло не так.

Она окинула его взглядом.

— Все не пошло не так. План был плох изначально.

— Тогда зачем было следовать ему— зачем следовать за нами, обрекая себя на изгнание? Зачем подчиняться приказу Воителя и менять Фарсиду на этот задымленный ад?

Шпор молчала. Он слышал, как тарахтят в ней механизмы, словно древний когитатор. Как она ведет расчеты.

— Причина не имеет значения, — сказала она. — Я это сделала. Только это важно.

Байл отвел взгляд в сторону.

— Как скажешь. Остается лишь один вопрос: ты выполнишь мою просьбу?

— Недавно мне задавали похожий вопрос, — сказала Шпор. Ветер, треплющий ее одежду, на мгновение обнажил хаотичные конструкции под тканью: не ноги и не змеиные кольца, а какая-то подрагивающая смесь обоих. — Они сказали: сделай это, и мы отплатим тебе вдесятеро. Сделай это, и наш повелитель будет тебе благодарен.

Байл вдруг встревожился и нахмурился:

— И чего же они хотели от тебя, моя дорогая госпожа? — осторожно спросил он.

Шпор рассмеялась. Это был искусственный, отрывистый звук — попытка изобразить смех тем, кто давно забыл, что значит это слово.

— Они хотели, чтобы я схватила тебя, Фабий. Заточила тебя в железо, пока им не понадобятся твои услуги. Ты инструмент, превысивший свои функции, а это недопустимо.

— О тебе можно сказать то же самое.

Такое развитие событий было неожиданностью, притом неприятной. Игра перестала быть старой и привычной. У него было множество врагов. Он задумался, кто из считавших его слишком ценным, чтобы убивать, мог это устроить. Сыновья Лоргара несколько раз пытались поймать его, словно он был одним из их гнусных демонов. Даже его собственный легион надеялся поработить его.

— Нет, — ответила Шпор. — Я исполняю свою функцию. Я добываю руду. Я выплавляю металл. Я строю боевые механизмы. И это всегда было моей задачей.

— Но ты больше не делаешь это ради Красной планеты. Ради великого багряно-охрового купола Фарсиды. — Он огляделся по сторонам. Было ли все это лишь попыткой его отвлечь? Он раздраженно заскрежетал зубами. Он был так близок к прорыву. Ему нужно было оборудование, которое могла предоставить только Шпор. У него не было времени на эти глупости.