Силы небесные, силы земные

— Готов все положить к твоим ногам! — Он смотрел на Лию умоляюще. — Только согласись! Я все сделаю, я вылечу твоих родителей, куплю тебе новую мастерскую, ты переедешь в роскошную квартиру из своей хрущевки — что пожелаешь, все сделаю, — только согласись!

— Арс, я твоя первая женщина. Неразумно принимать такое важное реше…

— Первая и единственная! Я буду всегда тебе верен, клянусь! Возьми это кольцо, Лия, русалочка моя!

…Возможно, она бы и пропустила мимо ушей это слово, если бы не странное выражение, пробежавшее по его лицу, — выражение досады и злости.

Но мимолетная гримаса Арсения словно поставила на нем ударение: русалочка.

«Не уйдешь, русалочка, не уйдешь!» — прогремело в ее мозгу. И хриплый голос, и запах цитрусовых, и розовая пена на полу…

Внутри стало холодно. Она ничего не соображала.

Ей захотелось спрятаться, зарыться в норку, укрыться от его взгляда. Она не могла поднять глаз, но знала, что он на нее смотрит…

Боженька, этого не может быть, не может быть, не может быть! Арсений даже внешне не похож, у него бородки нет, и волосы светлые, и глаза карие!

— Неужели я так смутил тебя предложением руки и сердца? — раздался его опечаленный голос.

Лия наконец подняла глаза. Вот же, это он, ее милый чудик! Все, как обычно, ничего не случилось! Мало ли, почему он сказал «русалочка» — она ведь стоит в ванне, мокрая, волосы завились, рассыпались по плечам, — вот он и нашел сравнение…

Да, но отчего у него промелькнуло то выражение досады? Он не хотел это слово произносить, но оно вырвалось? То есть выдало его?

«Не уйдешь, русалочка, не уйдешь!»

Нет, нет, нет, тогда на нее напал не Арсений! И голос был другой, ниже, хриплый, а у Арсения мальчишеский совсем…

Лия ничего не понимала. Бред какой-то — бред, как тогда с убийством Репейки. Бред, у которого не существует никакого разумного объяснения. Что ей думать? Как себя вести?

А если это все же он…

Тогда надо спасаться, бежать!

Даже если это был не он, Лия бы сейчас предпочла оказаться в другом месте. В том, где нет Арсения. Потому что — пусть она сто раз не права! — холод и страх уже заползли ей в самое сердце, как гадюки под корягу.

Однако стоит она голая в ванне. Которая в ванной. Которая в его квартире.

Значит, нужно схитрить, нужно сыграть. И очень хорошо сыграть…

Как ни скоры мысли, с какой бы невероятной быстротой они ни мчались, а все же вышла небольшая пауза, секундная заминка. На лице Арсения успело нарисоваться несколько удивленное выражение.

— Я что-то не так сказал?

— Все так… Папа мне тоже говорил, когда я выходила из ванной с мокрыми волосами, что я похожа на русалку… — Лия улыбнулась, стараясь, чтоб улыбка вышла легкой. — Но, Арс, милый, давай поговорим о твоем предложении чуть позже, хорошо?.. Мне холодно. Дай мне полотенце.

Он поднялся, спрятал коробочку с кольцом в карман, посмотрел на Лию внимательно, протянул ей полотенце.

— У тебя есть халат? Принеси, пожалуйста. И приготовь мне чаю горячего, ладно? Ты на завтрак что-нибудь купил? Я ужасно проголодалась!..

— Конечно, милая. Халат вот тут, — указал он на шкафчик, — чистый. Как ты понимаешь, до тебя я женщин сюда не водил… Я приготовлю завтрак. Жду тебя на кухне.

Пока он готовил, она неторопливо, стараясь выиграть время, расчесывала волосы перед зеркалом, сушила их феном. Мысли ее лихорадочно скакали, Лия никак не могла придать им стройность и порядок.

Теперь Арсений казался прежним, милым и славным. Может, ей все пригрезилось?

Или он все же умело играет?

Иными словами, ей выбросить из головы то мимолетное выражение досады как ерундовую случайность — или срочно искать пути спасения от насильника?!

Лия дотронулась до своего лба, нажала пальцами над бровями. Надо сосредоточиться, надо-надо-надо.

…Так. Во-первых, Арсений гей. И девственник. Сегодня он провел первую в своей жизни ночь с женщиной. Как же он может оказаться насильником?!

Да, но все это сказал — он. Это его слова.

Слова.

А если он солгал? Если только прикинулся геем?!

Но зачем, вот в чем вопрос… Арсений, получается, целый спектакль поставил перед ней? Но, минуточку, если он не гей, а насильник, он бы уже давно использовал возможность напасть на нее! Они ведь столько раз оказывались наедине!

Непонятно. Ничего не понятно.

Лия не знала, за что еще ухватиться, за какую мысль, воспоминание, деталь, которая смогла бы внести хоть немного ясности в эту странную, неправдоподобную историю.

Голос? — Его можно подделать.

Глаза? — Линзы.

Бородку — отрастить и потом сбрить. А то и наклеить.

Волосы — покрасить или надеть парик.

Хотя… У Арсения великолепно очерченный, мужественный подбородок — не зря он напоминает ей Жана Маре. А у насильника нижняя часть лица была куда менее выразительна! Эту часть Лия как раз видела лучше, ее не скрывала тень от козырька его кепки.