Симбиогенез

— Возможно, это прозвучит высокопарно, но я уверен в том, что мои усилия и устремления в получении свободной энергии — не напрасны и очень важны. Да-да, я знаю, что Вы мне скажете и пожалуйста, простите меня. Вам шестьдесят пять лет, если не ошибаюсь. Вы человек старой формации и уже не хотите меняться. Вы человек прошлого. Как ученый и довольно умный представитель человеческого рода, Вы понимаете, что мир, который мы с Вами знаем, скоро изменится и очевидно, это Вас пугает. Признаюсь, меня тоже. По определенным причинам, современный мир изжил себя. Сменяет его, вступая в свои права новая взаимозависимая система, при которой наша планета становится очень маленькой. Посмотрите, повсеместно приветствуются и претворяются в жизнь такие необратимости, при которых, жизнь человечества вошла в зону влияния бифуркации, в которой формирующаяся система нового типа, вот-вот должна сменить другую и после взаимодействия, приобрести новые качества. А вот по какому пути пойдет дальнейшее развитие или может упадок этого новообразования, известно только Всевышнему. Но я уверен, что кое-что мы все-таки можем предположить, и приложить усилия, для увеличения своих шансов. — Владимир встал из-за стола. — Да вот, хотя бы взять к примеру, — власть! Она призвана для того, чтобы мир не скатился в пучину хаоса, и держится на силе и согласии. Согласии каждого индивида, как частички единого целого, терпеть над собой эту власть ради определенных, жизненно необходимых выгод. Это и социальные гарантии и свободы, это и упорядочивание и постановка на строгий учет насилия и так далее и тому подобное. Далеко ходить не будем, а просто спросим себя. Почему в начале прошлого века победили большевики и нацисты? Потому что они были людьми двадцатого века и смотрели на мир глазами людей новой формации для того времени. Энергичный военно-спортивный тип! Они жесткой рукой меняли существующую тогда реальность и решали в своих странах проблемы, накопившиеся там за несколько столетий. Поэтому, большинство жаждущих усиления государственности, реально гарантировавшей определенные блага и равный шанс их получения для всех, пошло за ними. А теперь посмотрите, что происходит сейчас, в мире, где все расшатано, где деньги — это бог и ежеминутная выгода затмевает разум. Теперь уже хорошо видно, что из-за табачного, спиртного и наркотического угара, с каждым годом в этот мир приходит все более слабое новое поколение, ни на что и никуда не годное. Это означает, что в будущем мире мы отводим себе низшую ступень — касты рабов с очень узким, но определенно направленным мировоззрением. Как у тех «маленьких людей» в Индии. Живут они себе где-то там, в канаве по над дорогой, и бывают очень счастливы и чувствуют себя избранными Богом, когда из окна проезжающего мимо автомобиля, на них падает надкушенная корка хлеба…. — Володя подошел к окну, и слушая тяжелое дыхание профессора, несколько минут стоял молча. Затем он продолжил свой монолог, но говорил уже больше для себя, чем для собеседника. — «Никакая наука не даст им хлеба, пока они будут оставаться свободными, но кончится тем, что они принесут свою свободу к ногам нашим и скажут нам: «Лучше поработите нас, но накормите нас». Поймут, наконец, сами, что свобода и хлеб земной вдоволь для всякого вместе немыслимы, ибо никогда, никогда не сумеют они разделиться между собою!» Я сильно хочу с этим поспорить! И уверен, что возможно обратное, — «свобода и хлеб земной вдоволь для всякого». Уже наступили времена, когда победителем в нашем, двадцать первом веке, окажется тот, кто сможет обеспечить зловещее, и именно интеллектуальное превосходство над остальными. Свободная энергия все изменит, разрушив мир рабства. Овладение свободной энергией, это путь к настоящей свободе. После долгого молчания Максим Николаевич выпил стакан воды и грустно сказал.

— Всегда есть люди, помыслы и поведение которых не совпадают с общепринятыми представлениями о порядке. Эти люди выбирают жизнь вне «власти закона» и поэтому считаются изгоями, преступниками, предателями или революционерами. Мне кажется, что Вы из их числа. Баламут! Еще ничего не достигли в своей жизни, а гонора как у Цезаря. Попомните мое слово, Вы плохо закончите.

— Это не возможно. Владимир не прощаясь, покинул кабинет.

-//-

Три дня спустя.

Первый акт представления завершился антрактом, и Максим Николаевич включился в общий поток зрителей следующих в театральный буфет. Профессор устроился за маленький столик уютного кафе и только успел сделать глоток горячего чая, как на него упала чья-то тень.

— Дорогой Максим Николаевич, здравствуйте — здравствуйте!

— Здравствуйте! Не ожидал.

— Я прилетел сегодня утром и чисто по своим личным делам, — он неопределенно пожал плечами, — бизнес.

За чашкой чая они проговорили весь антракт и уже ближе к завершению их диалога, старый знакомый спросил профессора.

— Как там наше юное дарование? Он принял мое предложение?

— Наотрез отказался, окончательно.

— Странно, а я предполагал, что от такого предложения трудно отказаться. Надо же.