Симбионты

В том, что он с вертолетиками еще встретится, Леха был уверен.

Эти не пропадут.

* * *

Сирена так и подбросила Петю. Он вскочил на ноги. Семенов даже не шелохнулся.

Петя решительно направился к двери.

— Ты куда? — спросил техник. — Это не пожарная.

— А-а… Да я…

— Это авария в центральном зале, — спокойно пробасил Семенов. — Прорвало там. Сейчас будут дыры затыкать. Нас позовут, когда понадобимся. Мы по аварийному расписанию обязаны сидеть тут. Вот и сиди. Жди команды.

— Да мне в туалет, — сказал Петя.

— Опять?

— Ну…

— А ты вон в раковину.

— Да мне…

— А я не брезгливый, — сообщил Семенов и уткнулся носом в журнал.

Петя, закусив губу, вернулся на место.

* * *

— Серая!!! — истерически визжал кто-то. — Серая!!!

Эта штука и правда была серая. А еще она громко шуршала и временами отчетливо булькала.

Нехорошо булькала. Хищно как-то. Прямо будто голодная.

Операторы центрального зала всей толпой лезли на галерею по главной лестнице, толкаясь локтями и мешая друг другу. Их старший рискнул метнуться вдоль стены к боковой лесенке, обгоняя серую волну, растекавшуюся по полу, — и спокойно поднялся наверх. Теперь он ждал у тамбура, распахнув дверь, и молча глядел на своих людей. Они успеют.

Рыбников тоже успел отбежать и теперь стоял на другой лесенке. Внизу только что было по щиколотку, а теперь едва не по колено.

В центре «ямы» неспешно оседала, растекаясь, громадная серая куча. Из нее вынырнул Михаил и погреб к стене. Плыть в ботах было как в сметане, директор еле двигался.

Зарецкого вынесло почти к самой лестнице. Он лежал на спине, отчаянно молотя руками и ногами, боясь перевернуться носом вниз.

Это он и визжал.

Вот же везучее дерьмо, подумал Рыбников. Мало того что не тонет, еще и ко мне приплыло.

— Отставить панику! — прогремел он. — Даю команду.

Рыбников взмахнул кодером и, не удержавшись от театрального эффекта, рявкнул:

— ВСЕМ СПАТЬ!!!

На мгновение люди замерли, даже Зарецкий заткнулся.

Серая гора с Михаилом в центре, издав какой-то болотный звук, просела вниз. Средний уровень в зале сразу поднялся, и Зарецкий всплыл так, что Рыбников смог ухватить его за шиворот.

Операторы, столпившись у двери, глядели в «яму».

Там по-прежнему шуршало, булькало, шевелилось и росло.

— Да клали они на тебя! — крикнули Рыбникову. — С твоим прибором!

Он бросил кодер в серую жижу и полез наверх по лестнице, волоча за собой Зарецкого.

Доктор мелко дрожал и всхлипывал.

Позади раздался треск и хруст: боты проели изоляцию и замкнули провода. Рыбников внутренне съежился и крепко вцепился в поручень — если вылетит освещение, придется идти вслепую. Но свет горел. Пока горел.

Старший выгнал из зала своих операторов и остался у тамбура один.

Рыбников подошел к нему, держа трясущегося Зарецкого на вытянутой руке, как нашкодившую дворняжку.

Уровень ботов в зале рос все быстрее, он поднялся уже почти до половины нижнего этажа, а Михаил никак не мог догрести до лестницы. Он выбирался молча, с яростной деловитостью жертвы кораблекрушения, заметившей спасательный круг. Но боты превратились уже из сметаны в трясину.

Старший ткнул пальцем в Зарецкого.

— На нем эта дрянь. Может, и на тебе.

— Вы знаете аварийный протокол, — сказал Рыбников. — Уходите. Мы зайдем после вас и обработаем себя «вспышкой».

Наконец-то подал голос Михаил.

— Стойте! — крикнул он. — Ко мне!

Старший коротко глянул в его сторону. Потом себе под ноги, сквозь решетчатый пол галереи.

Там набухало и вспучивалось.

— Успеет, не успеет… — буркнул старший.

— Вы своих вывели, — сказал Рыбников. — Это не ваш человек. Я буду ждать, пока боты не полезут в тамбур. Если он успеет — я его вытащу.

Серая трясина под Михаилом поднималась, но лестница от этого не становилась ближе, наоборот, она ведь шла с наклоном.

— Вы знаете аварийный протокол, — повторил Рыбников. — Не заставляйте меня ждать. Вы сделали все, что обязаны.

Старший молча повернулся. Рыбников заметил на его плече едва заметную серебряную капельку. Серебряную, не серую. Он протянул руку — и отдернул ее. И вдруг улыбнулся. Это было совершенно неуместно посреди такого бедствия. Но Рыбников улыбнулся.

Старший исчез в тамбуре, унося на плече вертолетик.

— Да помогите же! — совсем по-человечески взмолился Михаил. — Помогите, сволочи!

Рыбников дождался, пока над тамбуром вспыхнет зеленый сигнал, открыл дверь, затолкал вперед Зарецкого. Включил на разогрев электромагнитную «вспышку». И здесь ты оказался умнее меня, Деденёв, подумал он. Ты все предусмотрел. Вот только тебе и в голову не могло прийти, что этот идиот уберет из подвала бомбу. А она бы сейчас ой как пригодилась.

Ничего, боты остановятся, когда разберут Нанотех.

Или не остановятся, черт их знает.

Все равно они сдохнут еще до утра.

Или не сдохнут.

Рыбников посмотрел в ту сторону, где бултыхался директор. Тот почти дотянулся до лестницы, ему оставалось совсем чуть-чуть.

Серая жижа шевелилась под полом галереи. Еще немного, и она лизнет подошвы ботинок.

— Твари поганые! — выкрикнул Михаил и умолк, экономя силы.