Симбиоз

Вспомнилась расхожая мысль, что «если женщина обижена — извинись, даже если ты прав», и я едва не захихикала. Похоже, сейчас я наблюдала применение на практике именно этого принципа, и извинялся Сур не потому, что чувствовал за собой какую‑то вину, а только чтобы меня успокоить. И даже несмотря на понимание мной этого факта, было приятно. Если хочет успокоить, значит, ему не всё равно, так ведь?

Пока мысли не унесли меня в совсем уж дальние дали, я поспешила нарушить тишину и сменить тему:

— А здесь всегда облака?

— Всегда, — подтвердил он. — Это как‑то связано со способом существования города; я не помню, но, если хочешь, могу уточнить подробности.

— Да ладно, ну их. Всегда так всегда, я же не возражаю. Просто без неба над головой всё как‑то… не так.

— Ничто не мешает вылететь из этого облака.

— Мешает. Я не умею управлять местными транспортными средствами, не знаю где их взять и вообще пока не настолько освоилась, чтобы ещё и с ними контактировать.

— Хочешь, я тебя отвезу? — предложил он.

— Ну, во — первых, мне не хочется тебя напрягать, тебя и так из‑за меня из постели вытащили. А, во — вторых… я же говорила, что… ну… — замялась я, стесняясь сказать прямо.

— Обещаю к тебе даже не прикасаться, — легко понял мои затруднения Сургут. — А постель… я всё равно пока не хочу спать.

— Тогда полетели, — я махнула рукой и начала осторожно, чтобы не кувырнуться вниз, подниматься на ноги.

Наверное, глупо было соглашаться, но уж очень заманчиво было вновь полюбоваться красотами ночного города, только на этот раз — добавив штрих, которого в прошлый раз недоставало.

Ещё глупее было верить Суру на слово, но я почему‑то верила.

А самым глупым было то, что от этого обещания стало очень обидно и захотелось, чтобы мужчина его нарушил. Ну так, слегка. Приставать всерьёз не обязательно, но… я в глубине души была совсем не против оказаться в его объятьях. Да и целовался он так, что дух захватывало. А какая‑то часть меня не возражала и против чего‑то большего.

И хотелось бы свалить подобные мысли на постороннее воздействие и мазура, да только я прекрасно понимала: мысли и желания эти исключительно мои. Не буду отрицать очевидное, Сур нравился мне как мужчина, причём как бы не с перелёта, на том самом химическом, подсознательном уровне. Даже после всей этой истории с подселением симбионта. Да и обида моя отчасти была не обидой, а пресловутым страхом перед неизвестностью, в которое меня вдруг окунули целиком как кутёнка.

И вообще, говорят, всё, что ни делается, к лучшему, даже если поначалу это кажется сомнительным. В конце концов, я и сама подумывала о переменах и о необходимости как‑то расширить собственный круг общения. Вот и расширила! Причём настолько, что аж дух захватывает.

Найти бы ещё своё место в этом мире, но для этого надо хоть немного с ним познакомиться. Наверное, с этого и стоит начать завтра, раз уж я обрела связь с местной информационной сетью. Но — завтра, а сегодня можно немного отвлечься и не думать о плохом.

Транспортный летун обнаружился неподалёку; на нём, видимо, Сур сюда и добрался. Обещание «не прикасаться» мужчина выполнял дотошно, даже не подал мне руку. И я всё никак не могла понять, забавляет меня этот педантизм или раздражает. Впрочем, именно сейчас меня держали и без помощи Сургута. Во всяком случае, симбионт утверждал именно это, а не верить ему было сложно: убьёмся‑то мы в случае чего вместе. Но стоять мне всё равно было страшновато, поэтому я аккуратно присела на своём месте и осматривалась уже из такого положения. Сур не возражал.

В этот раз я могла наблюдать светящиеся колонны зданий вблизи. По мере приближения к краю облака вокруг светлело, но переход всё равно оказался внезапным. Только что вокруг была туманная пелена — и вдруг нас окружили парящие в небе сталактиты. Вблизи оказалось, что светится не вся поверхность целиком, а маленькие огоньки, прихотливо рассыпанные по поверхности. Они складывались в затейливую многоцветную вязь и манили вглядеться, вчитаться. Казалось, они знали ответ на все вопросы и разгадки всех тайн Веленной.

На фоне этой красоты скользили в воздушных потоках другие скаты — амфибии (они назывались «петами») с пассажирами на спинах; порой стремительно проносились узкие длинные тёмные торпеды, ездоки на которых сидели верхом и, кажется, в одиночестве.

Мы спускались по расширяющейся пологой спирали, покидая город. Не знаю, как летуны общались между собой и избегали столкновений. На первый взгляд перемещение казалось хаотическим, не было установленных горизонтальных ярусов и прямых линий движения, как в воздушном пространстве человеческих городов. Позавчера днём я не обратила на это внимания, а теперь радовалась собственной осторожности. Не думаю, что с первого раза сумела бы освоить тонкости управления, а скорости здесь были достаточно высокими. Симбионт, конечно, защитит, но слабо верилось, что от всего на свете.