Симбиоз

— Алёнушка, да что ты переживаешь? — со смешком спросил Василич. — Мы ж не в диком лесу, тут большой и густо населённый мир. При наличии мозгов найти работу, даже работу по душе, несложно.

Я только глубоко вздохнула в ответ, окончательно растерявшись. Честно говоря, я не ожидала, что они все так спокойно отреагируют на перспективу остаться здесь навсегда.

Василич, может быть, действительно уже вплотную приблизился к тому возрасту, когда настолько интенсивная работа оказывается непосильной. А здесь красиво, интересно, чистый воздух. Пейзажи, правда, однообразные; но, думаю, если спуститься под воду, можно найти много интересного. И будет куда больше возможностей для занятия его любимым делом — рисованием. Изобразительное искусство‑то у местных должно было сохраниться, если сохранилась музыка!

С Ванькой тоже всё было более — менее понятно, местные летающие животные вполне могли вызвать его восторг и желание познакомиться поближе. И, наверное, вполне сумеют заменить в его устремлениях и фантазиях космические корабли: братцу нравятся полёты на грани аварии, он любит щекотать себе нервы, а в работе пилота транспортника подобных возможностей ничтожно мало. Честно говоря, работа та в большинстве случаев скучна и рутинна, а в меньшинстве… лично я в этом меньшинстве, когда мы вляпывались в историю, начинала отчаянно скучать по пресловутому спокойно — размеренному ритму. Но то — я, а Ванька — совсем другое дело.

Тётя Ада как верная жена всегда следовала за мужем, и как раз её точка зрения не стала для меня неожиданностью. Но дядя? Чем купили его? Как уговорили? Причём явно ведь уговорили, если его жена так спокойна. А не обсудить с ней это решение он просто не мог, не те у них отношения.

Странная получилась ситуация. Я меньше всего хотела здесь оставаться, но как раз у меня выбора не было. И получалось, что теперь мне окончательно отрезали пути к отступлению, привязав к этой планете заодно и родных. Впору подозревать наличие заговора во имя ассимиляции такой изумительной и необыкновенной меня в это общество. Хорошо, что с самооценкой у меня всё в порядке, и я понимаю, что одна я подобного не стою. Если, конечно, это не личное стремление воспылавшего неземной (потому как мы сейчас точно не на Земле) страстью Сура. Что тоже не тянуло на правду.

С другой стороны, а если бы меня не породнили с симбионтом заранее, принудительно, неужели я так сильно возражала бы? Здесь действительно красиво и интересно, космическими перелётами я особо не бредила и неоднократно задумывалась о более тихой и размеренной работе на поверхности планеты. Не в мегаполисе, а где‑нибудь в тихом уютном местечке, чтобы чистое звёздное небо над головой, свежий воздух, покой и тишина. Пожалуй, это место вполне отвечало моим предпочтениям. Хоть и крупный город, но какой‑то… совершенно не похожий на город, не заполненный шумом работающих двигателей и многоголосым гулом. Так что я наверняка последовала бы за своей семьёй без особых сожалений.

Обидно только, механики живым кораблям не нужны. Или нужны, а я просто пока об этом не знаю?

Наш личный разговор гости благовоспитанно пропускали мимо ушей, тихонько обсуждая что‑то своё, а потом беседа перешла уже на более общие темы. Я, правда, в ней не участвовала, гораздо больше сосредоточенная на собственных мыслях и знакомстве с миром посредством терминала в углу. Наверное, таким образом я пыталась смириться с неизбежным и привыкнуть к новой реальности.

Рассматривала я всё подряд, мечась в «виртуальном пространстве» весьма хаотично, и в конце концов пришла к странному выводу: местные гораздо меньше отличались от нас, чем можно было предположить на первый взгляд. Да, технику им в большинстве случаев заменяла всевозможная искусственно выведенная живность, наличие симбионтов тоже накладывало свой отпечаток, но в целом не так уж далека от нас была эта цивилизация. Они были… понятными. Да, другими, но — не чуждыми.

Наших инженеров и программистов здесь заменяли биологи, генетики и… воспитатели. Или, лучше сказать, дрессировщики, занимавшиеся обучением более сложных существ, чем обитатели местных туалетных комнат. Медицина, к слову, тоже была; только лечили эти врачи не людей, а живую технику. Были пилоты, они даже назывались точно так же, и занимались перевозками людей и грузов по поверхности и под поверхностью планеты.

Под водой местные не жили, но там располагались всевозможные производства, шахты для добычи разнообразных полезных ископаемых и фермы по разведению всего подряд, начиная с колоний «душевых кабин» и заканчивая космическими кораблями.

Дико, конечно, звучит: ферма по разведению космических кораблей. И тем не менее, определение было точным. Здешние межзвёздные летуны были дальними родственниками тех самых пет, на спинах которых аборигены путешествовали по миру.