Симбиоз

Резкий голос Кивилиса заставил их обернуться. Пограничник выговаривал квартету стражников за какую-то оплошность. Капитан был на редксть убедителен, опрериуя краткими, но яркими образами, понятными военному человеку.

Убедившись, что горе-воины прониклись осознанием вины и познали всю глубину своего грехопадения, Кивилис жестом отправил их приходить в себя, а сам пошёл выискивать очередную жертву.

— Хороший офицер, — одобрительно высказался репликант, когда они отошли подальше от снующего люда. — Нужно его убить.

Спорить было сложно — без столь ценного кадра, умудрившегося выстроить толковую оборону в этом хаосе, клан Змей изрядно ослабнет. Но чисто по-человечески он Лёхе нравился.

— Жаль я не из тех, кто умеет заниматься перевербокой кадров, — вздохнул Стриж, глядя вслед капитану. — Такой союзник нам бы пригодился.

— Я тоже этому не обучен, — развёл руками репликант. — Но, может, у Кречетов есть кто-то по этой части.

— Даже если и есть, он не успеет прибыть вовремя и сделать свою работу. Если в клане появится умный граф, он ни за что не отпустит Кивилиса, — уверенно сказал Лёха.

— А если глупый? — заинтересовался Арес.

— Зависит от того, как его глупость проявится, — Стриж широко зевнул. — Был в нашей истории такой король — Людовик Тринадцатый. Тоже умом не блистал. Но ему хватило мозгов понять, что сам по себе он провалит всё, что можно. Потому своим первым министром он назначил весьма толкового человека — кардинала Ришелье. Так вот этот Ришелье фактически тянул всю Францию, позволяя королю вволю развлекаться. И Людовик его не сдавал ни за что, как бы не требовала родня короля и аристократия. Потому что понимал, что без Ришелье всё посыпется к чертям.

Мимо, топоча сапогами по брусчатке, промаршировал сменившийся патруль. Пустотники с некоторой завистью посмотрели, как воины усаживаются за вытащенный во двор стол и вернулись к разговору.

— Так вот я про что, — Стриж вновь зевнул. — Если к власти придёт дурак, которому хватит ума и совести понимать свою дурость, он Кивилиса не отпустит. Повысит ему жалованье, наплюёт на вопли родни, которой капитан оттоптал мозоли, но сделает всё, чтобы оставить на службе. А то и вовсе к себе приблизит. Потому что кадры решают всё. А если дурак будет полный, то избавится от капитана быстро. Просто потому, что не потерпит вокруг себя никого умного. Даже если это будет пограничник из мелкопоместных дворян. И тут уже у Кречетов будут все шансы заполучить его к себе на службу.

— Но мешает он нам прямо сейчас, — резонно заметил Арес.

— Подумаем, что с ним сделать, — пообещал Лёха. — Но сперва нужно раздобыть для наших достаточно еды. За дровами для обогрева, как и за водой, может слетать кто-то в рабочей эгиде. В идеале нам бы ещё добыть для них одеял или тёплых плащей, но в крайнем случае обойдутся. Котелки, как я помню, в крепости остались от прошлых обитателей. Нам куда проще выждать несколько дней, пока все успокоятся и снимут оцепление, чем рисковать прорваться прямо сейчас, пока все на взводе. У нас с тобой будет достаточно времени чтобы как следует осмотреться, разработать безопасный план отступления и подготовить отвлекающий маневр.

Репликант кивнул.

Три походные постельные скатки они прихватили прямо во дворе. Принадлежали они кому-то из ныне покойных бойцов, или их хозяева отошли куда-то, пустотники выяснять не стали. Припрятав до поры «честно найденное», Стриж принюхался и скомандовал:

— Теперь запасёмся провизией.

— Но как? — спросил Арес.

— Как и положено разведке, — улыбнулся Лёха. — Удалью, наглостью и полученными знаниями о противнике. Идём на кухню и просто приказываем собрать харчей.

— Мне что делать? — уточнил репликант.

— Стоять и злобно на всех смотреть, — проинструктировал его Стриж. — У тебя это отлично получается.

Арес молча кивнул и тут же отрепетировал роль, взглянув на пробегавшего мимо слугу так, что тот, испуганно ойкнув, увеличил скорость вдвое, чтобы поскорее оказаться подальше от разгневанного дворянина.

Кухонный владыка Змеев оказался полной противоположностью Хлое — высокий, худой, неразговорчивый мужчина неопределённого возраста. Увидев вошедших в его владения дворян, он молча воззрился на них, ожидая, пока высокородные господа соизволят объяснить, какого рожна им взбрело припереться на кухню самолично, вместо того, чтобы прислать слуг.

— Собери нам провианта в дорогу на два десятка человек, суток на трое, почтенный, — надменно приказал Лёха. — Крупы, овощи, хлеб. Мясо сами добудут.

Весь упор был на то, что в отсутствие центральной власти челядь растеряется и не рискнёт противоречить дворянам. Ведь неизвестно, во что непокорство выльется — чем Древние не шутят, а ну как именно этот говнюк станет новым графом? А уж тогда, можно не сомневаться, всем припомнит даже самые мелкие обиды.

Расчёт оказался верен. Старший повар подумал, а потом, проявив хоть в этом сходство со своей коллегой у Кречетов, лёгкими подзатыльниками переключил ближайших поварят в нужный режим.

— А кто понесёт? — наконец подал он голос.