Симфония надежды

Промерзшие до костей руки периодически сводило судорогой и я слегка шевелил пальцами, крепко сжимавшими рукоять зонтика, чтобы угомонить ее. Всего десять минут назад настроение было таким паршивым, что хотелось броситься под машину, лишь бы заглушить голос в голове, вторящий, что все обречено и я бессилен, но теперь этот агрессивный мир, словно взятый из романтической поэмы, сек меня ужасной погодой и потому печаль постепенно переходила в злобу и ярость. Ветер нападал со всех сторон, разматывал шарф, пытался поломать зонт, облить меня дождем, полностью отморозить руки, и все это бесило с такой страшной силой, что я начал говорить — почти кричать — вслух: «А какого черта ты решил смириться?! Какого черта ты запрещаешь себе думать о хорошем финале?! Какого черта ты перестал верить в чудо?! Какого черта ты так убиваешься из-за такой глупости?!». И меня захлестывала странная уверенность в том, что все еще может получиться (при очевидности проигрыша), но уверенность растущая не из надежды, а из бешенства и озлобления на мир, в котором подобное вновь со мной приключилось. Хотелось бросить вызов этому равнодушному и несправедливому месту, где из-за подобных случаев я вынужден чувствовать себя дерьмово. Гнуть этот чертов мир, верить и гнуть, уничтожая все, что он дает, и возводя в нем то, что я хочу, то, о чем я думаю. «Этого ты хочешь, сука?! Хочешь, чтобы я сдался и перестал верить?! Ни разу ты не угадал! В следующий раз можешь нагнать на меня хоть все депрессии мира — мне не впервой — я все равно выстою, я не сломаюсь, я все равно буду верить, что все это происходит не зря и приведет к тому, чего я хочу!» — кричал я в небо.

Ведь пока ты не сдаешься или по крайней мере веришь, ты сильнее воли случая и хаотичности мира. Что бы ни случилось — ты выстоишь, пока знаешь, что должен стоять дальше. По крайней мере в эту минуту мне хотелось быть в этом уверенным.

II. Песня отчаянья

Думала: это сон, метилметкатинон

И все мои загоны закрутит веретено

Лишь бы это был сон (Делая новый вдох)

Лишь бы это был сон (Медленный новый вдох)

Три дня дождя, «Вдох»

Слово «отчаяние» в последнее время стало слишком заезженным — любой человек, впавший на некоторое время в печаль, сразу же использует именно его для передачи своего душевного состояния, не вполне понимая, что именно это слово означает.

Однако сегодня, кажется, впервые за всю жизнь, я испытал именно его, когда носился по комнате с матерными выкриками, пытался найти укрытие, но не мог, простирал руки к потолку, падая на колени, валился на кровать, затем поднимался и снова на нее валился, то утыкаясь лицом в подушку, то ее избивая, совершенно не понимая, что мне делать. Начать снова надеяться — очень страшно; окончательно убивать надежду и душить чувства — больно и жалко; отпустить поводья и смотреть, что будет, — долго и весьма мучительно. Очень тяжело ждать, осознавая, что можно ничего не дождаться, но и сдаваться тоже трудно, когда понимаешь, что там находится то, чего так сильно хочешь…

И потому я молил хоть о каком-нибудь знаке, который бы дал подсказку.

Человек в отчаянии действительно готов поверить во что угодно. Именно поэтому, пока голова совсем не работала, я обратился к тому, во что никогда не верил — нумерологии, когда мне попалась реклама очередной ведьмы.

Я просил о знаке, и он пришел с обнадеживающей фразой вроде «все в твоих руках» и еще несколькими — куда более туманящими мозг. Вообще все было абсолютно светлым… Нужно лишь время и поменьше спешки. Нужно лишь набраться стоического спокойствия, не убиваться по пустякам, ведь в конце концов (если верить цифрам) это приведет к счастью с Ней.

Я ждал совершенно не этого.

И что мне теперь с этим делать?

Рефрен

В эту минуту мне казалось, что происходит какой-то переломный момент, словно я стою перед двумя лестницами и, когда выберу одну, вторая исчезнет и пути назад не будет.

Одна, довольно короткая, ведет к свободе и спокойствию, но на каждой ступеньке, словно на пути через матырства, испытания: окончательная утрата надежды, преодоление жалости к чувству, уход в себя, закрытие ото всего с целью задушить, раздавить, разрезать, выпотрошить чувство — чтобы день был свободен от мыслей о Ней, чтобы руки не тянулись написать Ей, дабы затеять диалог на половину, а то и на весь день, чтобы в Ее присутствии не била дрожь, чтобы желание коснуться превратилось в простой жест и не более того, чтобы не хотелось постоянно смотреть на нее, чтобы в груди был только холод и ничего больше:

(Отпускай) Чужие голоса

Из памяти слова

Которые нельзя никому сказать

Глаза сменили тон

Ты отпусти ладонь

Мой дом теперь закроется навсегда1