Симон Визенталь. Жизнь и легенды

Визенталь подал жалобу в полицию, и Мурер был арестован. Гайсхорн относился к английской оккупационной зоне, но англичане выдали Мурера русским (так как Вильнюс находился в Советском Союзе), и он был приговорен к 25 годам тюрьмы. Таким образом, хотя это был и не Эйхман, Визенталь имел все основания испытывать удовлетворение.

Рассказывая о своих поисках Эйхмана, Визенталь пытался создать впечатление, будто постоянно получал информацию от целого ряда осведомителей, которых он зашифровывал псевдонимами или называл только по именам: Ганс, Стефан, Алекс и т. д., – но, по-видимому, все они были либо плодом его воображения, либо собирательными образами, составленными из реальных людей. Однако по крайней мере один настоящий осведомитель у него все-таки был: он работал на него в течение нескольких лет и жил в Альтаусзее.

Отношения Визенталя с австрийцами складывались непросто, но Валентин Тара был австрийцем «хорошим», и живописное курортное местечко, куда многочисленные писатели приезжали за вдохновением, представляет собой как нельзя более подходящую декорацию для трогательной истории о дружбе между выжившим во время Холокоста еврейским беженцем и австрийским деревенским жандармом, который, как и Визенталь, был неисправимым романтиком, беззаветно преданным делу, которому себя посвятил.

Родился Тара в консервативной католической семье. Его отец был столяром, но сам он собирался стать торговцем. С идеями социалистического гуманизма, которых он придерживался всю жизнь, Тара, по его словам, впервые познакомился во время Первой мировой войны, когда воевал на Восточном фронте. Однажды в русской деревне, которую они захватили, он увидел человека, переходившего улицу. Он вскинул винтовку и хотел его застрелить, но один из сослуживцев ему сказал: «Успокойся. У этого русского, как и у нас, тоже есть мать. Представь себе, что испытает твоя мать, когда ей скажут, что ты погиб». В результате Тара стрелять не стал. Сослуживец оказался социалистом. Он объяснил Таре, что они воюют только для того, чтобы обогащать производителей оружия, а на самом деле им на фронте делать нечего, и Тара, на которого это произвело впечатление, тоже стал социалистом.

На войне он был дважды ранен, и после второго ранения врачи сказали, что ему придется ампутировать ногу, но один венский доктор сумел его от ампутации спасти. Тара запомнил, что этот доктор был евреем. Тем не менее к строевой службе его признали негодным, и он пошел работать в жандармерию. Его начальник был противником нацизма, и Тара, разумеется, тоже.

После 1934 года политическая напряженность в Австрии усилилась, и Таре пришлось арестовывать как правых, так и левых. Однако левых он не раз об аресте предупреждал, подсылая к ним домой свою жену. За свои заслуги – особенно за борьбу с нацистами – он был дважды награжден золотой медалью и со временем сделал карьеру, став начальником жандармерии.

Жандармам часто помогали в работе добровольцы, и один из них, студент-еврей из Вены, как-то раз участвовал вместе с Тарой в разгоне нацистской демонстрации, но демонстрация переросла в жестокую драку, и парень был убит. С тех пор Тара часто говорил, что евреи, вопреки тому, что о них рассказывают, отнюдь не трусы.

Незадолго до присоединения Австрии к Третьему рейху (которое произошло в марте 1938 года) местные нацисты, не дожидаясь прихода немцев, захватили в Бад-Аусзее все рычаги управления, и начальник жандармерии, к которому они относились как к врагу, был арестован. Его переводили из тюрьмы в тюрьму, и какое-то время он даже провел в концлагере Дахау, но в конце концов сумел выйти на свободу, вернулся – перед самым концом войны – в свою деревню и стал членом подпольной антинацистской ячейки.

После войны бывшие подпольщики рассказали ему о большой соляной шахте, где были спрятаны ящики с произведениями искусства, золотом, драгоценностями и другими сокровищами, вывезенными нацистами из разных европейских стран. Нацисты собирались эти сокровища уничтожить, но подпольщикам удалось их спасти. Они рассказывали, что среди сокровищ была украшенная драгоценными камнями императорская корона и утверждали (ошибочно), что в одном из ящиков якобы находилась «Мона Лиза» Леонардо да Винчи. Впоследствии сокровища Альтаусзее тревожили воображение многих людей, включая Визенталя.

Подобно тому как жители Бад-Аусзее не стали дожидаться, пока нацисты навяжут им свое правление, и установили нацистский режим самостоятельно, подготовились они заранее и к приходу американцев. Как и нацистов, американцев они тоже встретили с распростертыми объятьями как своих освободителей.