Симпатика (СИ)

Потом стало невесело, потому что в Чонина врезался Третий. Зато врезался вовремя, так что пуля из пистолета Главного пролетела здорово левее его головы. Вместе с Третьим они свалились на пол. Чонин при падении неудачно приложился связанными руками и пострадавшим плечом так, что перед глазами всё поплыло. Пришлось ударить ногой наугад. Дуракам везёт, так что он даже попал. Куда-то. Поглядеть, куда именно попал, Чонин уже не успел, потому что его пнули прямо в раненый бок. Больно до чёртиков, зато в глазах мгновенно прояснилось. И он без сомнений вцепился зубами в руку Главного, пока тот его не придушил. За укус огрёб зуботычину, но всё-таки смог упереться коленом Главному в грудь и столкнуть в сторону. Встать слишком поспешил и едва не схлопотал стулом по башке — Второй жаждал мести.

Чонин низко пригнулся и резко выбросил вверх левую ногу. Пяткой в челюсть, точно и быстро — как на показательных. Хруст шейных позвонков прозвучал пугающе отчётливо. Не жилец. Осталось лишь толкнуть тело в объятия Главного, чтобы отвлечь и занять чем-нибудь на минуту.

После Чонин рухнул на пол, потому что ему в ногу вцепился скрюченными пальцами Первый. Чонин кое-как отпинался, попутно задев сломанный нос бедняги, так что ненадолго Первый выбыл из игры, но пора было заканчивать с балаганом. Кровь из раны на боку не останавливалась, в плече торчал кусок железа, ещё и зуб шатался для полного счастья. До отключки рукой подать, а у него три противника, у которых руки свободны, есть ножи и пистолеты. Ему и так несказанно повезло…

Чонин вспомнил про пульт, откатился подальше от стенки и поднялся на ноги. Спиной прислонился к колонне и перевёл дух. Пальцы были скользкими от крови, струившейся из порезов на запястьях — проволока сильнее впилась в плоть, так и вены могли пострадать вполне серьёзно. Проверить микропередатчик никак, но, наверное, он давным-давно валялся где-нибудь на полу.

Грохнул выстрел, и скулу оцарапало мелкой крошкой. Чонин поспешно сдвинулся, чтобы между ним и террористами была колонна, потом сполз по колонне на пол и покосился на тёмное пятно, расплывшееся на футболке слева. Ещё и плечо надоедливо ныло, пока болезненные ощущения не превратились в непрерывную пульсацию. И грохот выстрелов совершенно не мешал Чонину испытывать непреодолимое желание уронить голову на подушку и отоспаться как следует.

— Или ты выходишь и не дёргаешься, или мы взорвём тут всё к чёртовой матери.

Чонин не отозвался. Только лениво прикинул расстояние от колонны до двери. Даже любопытно стало, успеет он добежать или нет. Заряды он видел, как и пульт. Если нажать кнопку, заряд активируется. Это две секунды. Секунда до запуска детонации и ещё две, чтобы всё встало на свои места и сработало. Итого — пять секунд. Не так уж и мало. За пять секунд стометровку не пробежать, конечно. Обычно Чонину на это требовалось одиннадцать секунд. Если очень повезёт — десять. И это без учёта двери. Открыть и выскочить — легко, но секунду потратить придётся. Зато с крыльца можно сигануть через ступени, перекатиться… Стоп, “перекатиться” отпадало, потому что руки связаны. Если прыгать, то приземляться на ноги. Ладно, тоже можно. И если стартануть с места внезапно, можно выиграть ещё пару секунд — пока сообразят, пока нажмут на кнопку, если вообще нажмут. Впрочем, эти — нажмут точно, у них просто не будет иного выбора, потому что без заложника им тут ловить нечего. Но…

Чонин медленно поднялся, уже не слушая угрозы, проверил дыхание и упёрся пяткой в колонну. Вдох — пауза — выдох. Снова вдох — и толчок. Он отлетел от колонны и рванул к двери, вывалился на крыльцо, перепрыгнул через ступени и во весь дух помчался вперёд.

Бежал, пока в спину не толкнуло с силой. Сам не понял, как на ногах устоял. А потом в затылок дохнуло раскалённым жаром. Проволока на запястьях обожгла кожу. И асфальт прыгнул навстречу, ударив со всей силы.

В темноте тонким звоном плакало стекло, обещая, что мгновение непременно станет вечностью.

Ложь, но поверить очень хотелось.

Чтобы проникнуть за ограждение, Ханю пришлось постараться. Он нагло соврал, что среди заложников его дочь, и потребовал провести его либо к лейтенанту Паку, либо к майору Хану. Поскольку он буянил и выглядел решительно настроенным, охрана махнула рукой и спровадила его в расположение антитеррористического отряда — в горячие объятия майора Хана, который тут же вознамерился депортировать его в Китай. Намерениям здорово помешали Бэкхён и Солли. Увидев их, Хань мгновенно позабыл о майоре и рванул к фургону. Бэкхён стоял на коленях прямо на асфальте и крепко удерживал рвущуюся к развлекательному центру Солли обеими руками.

— Да что ж такое с этим ребёнком…

— Что происходит? Разве она не должна быть внутри? — Хань попытался как-нибудь помочь Бэкхёну, но был тут же укушен. С укором посмотрел на Солли и помахал пострадавшей рукой.

— Заложников внутри уже нет, — отрывисто пояснил Бэкхён, пытаясь одновременно удержать Солли и зализать царапины на руке. — Чонин обменял их на себя.

— Что?! — У Ханя душа ушла в пятки.