Симпатика (СИ)

Книгу Кай получил, а потом наблюдал за родными Ким Чонина, которые пришли Чонина навестить. Он тихо сидел на втором ярусе зала с криокамерами и следил за тремя женщинами, стоявшими у той самой камеры, третьей с конца. Они не заглядывали внутрь, просто стояли рядом, прислонившись к гладкой белой поверхности и что-то тихо рассказывали по очереди, как будто делились новостями, случившимися недавно. Ни одна из них не плакала, но их печаль была настолько осязаемой, что Кай невольно сильнее вцепился пальцами в подлокотники кресла. Он ведь даже не видел родственниц Ким Чонина чётко и ясно, но ощущал их горе в их обликах, жестах, движениях.

Наверное, это было верное решение - согласиться и попробовать. Пусть даже Каю это уже не нужно. Зато нужно Чонину и его семье.

Кай провёл пальцами по обложке книги, что принёс ему Чунмён. Если Мюллер прав в своих теориях, возможно, ему удастся забыть себя. И, возможно, Ким Чонин никогда не познакомится с Каем в своей голове. Возможно, его личность останется цельной и единственной.

Это то, чего Кай хотел больше всего на свете. Исчезнуть, чтобы помочь кому-то, - это намного лучше, чем исчезнуть просто так без всякой пользы. И хотя бы кому-то он будет нужен. Просто нужен.

Кай вновь провёл пальцами по обложке. Он обязан всё забыть, забыть себя и своё прошлое, пусть даже оно столь мало во временном отношении. Забыть и не вспоминать никогда, потому что если это прошлое всплывёт… Хань будет в опасности.

Конечно, всё может кончиться неплохо, если Хань докажет чистоту эксперимента. Но если не докажет? И как он объяснит кражу генетического материала? Никак. И он не сможет больше заниматься генетикой - ему запретят, но ведь он любит это. И у Ханя больше не будет свидетеля, потому что показания Ким Чонина и показания Кая - это не одно и то же с точки зрения закона. С точки зрения закона Кай будет признан несуществующим. К тому же статус «синтезированный человек» никогда прежде не рассматривался всерьёз и не входил в список субъектов, обладающих полной дееспособностью и правоспособностью. И вину за всё это - за появление такого неклассификационного субъекта - опять же возложат на Ханя.

Выбора просто нет. Если никто не узнает правду, это будет намного лучше. Кроме того, Кай даже не представлял, как отреагирует на его воспоминания Ким Чонин. И что Ким Чонин сделает с этими сведениями? Ведь Ким Чонин не знал и не знает никакого Ханя, поэтому для него вся эта история станет историей преступления.

Кай этого не хотел. Он крепче сжал пальцами книгу. Либо он сделает всё, чтобы забыть, либо…

Что будет в ином случае, он даже не мог предположить.

Чунмён помешивал деревянной палочкой кофе в бумажном стаканчике и глупо пялился на монитор перед глазами. В кабинете было душно, но он ленился встать и распахнуть окно. Вдобавок ко всему горькое послевкусие после беседы с родственниками Чонина ещё не рассеялось.

Чунмён не говорил им о тонкостях самого процесса репарации, поэтому они воспринимали всю ситуацию как ожидание подходящего донора и сложной операции. Однако ближе всех к истине оказался именно Кай, когда сказал, что Чонина придётся практически собирать заново. Собственно, Чунмён уже «собрал» Чонина заново сразу же после окончания военной спасательной операции. «Собрал заново» всё, что осталось. Но этого было недостаточно.

На самом деле он мог отвести Кая к криокамере и показать ему Чонина без опаски, потому что внутри криокамеры Чонин находился в таком положении, чтобы родственники могли смотреть на него и не пугаться. Кай тоже не испугался бы, наверное. Если не думать о том, что он мог вспомнить подробности всего случившегося в тот день, казавшийся ныне далёким. Но раз уж он упомянул приступы и переживал то, что с Чонином тогда случилось, снова, Чунмён решил не рисковать.

Ведь если бы Кай вспомнил то, что случилось в тот миг, он мог бы счесть это реальностью, как и болевой шок, например. Да и риск для психики тоже немалый.

Кай и Чонин в данный момент отзеркаливали друг друга. У Кая организм отказывал, начиная с левой половины тела - той самой, что оставалась «живой» у Чонина. И наоборот. Кай говорил, что он иногда не ощущает и правую половину тела, но это очень быстро проходило, да и случалось намного реже. Ложные ощущения из-за синтезирования.

Сначала Чунмён предположил, что столкнулся с эффектом резонанса, как при клонировании, но быстро отказался от этой мысли. Как правило, при клонировании эффект резонанса был полным: болел оригинал - болели клоны, умирал оригинал - умирали клоны, оригинал ломал правую руку - клоны ломали правые руки либо чувствовали себя так, словно у них сломаны правые руки. Полный эффект резонанса. И вне зависимости от того, стабильным геномом обладали клоны или нестабильным.