Симптомы Бессмертия

На это у меня ответа не было. Да и вряд ли Брунель его ждал. Он заранее все распланировал, спрогнозировал. Знал, что сказать, на какую реакцию рассчитывать. Мерзкий типок.

– То-то и оно, Майк, – дед сокрушенно покачал седой головой, – Можно кичиться сколько угодно, пока молодой да здоровый. А как придет срок, и смерть возьмет за яйца… заверещишь, как ужаленный. И будешь готов на что угодно, лишь бы пожить еще чуть-чуть. Потом еще. И еще. Постепенно угрызения совести, если и имелись, отходят на второй план. Остается только страх, тщательно скрываемый за взращенным ощущением собственной элитарности.

– Вам виднее, – ответил, не скрывая недоверия, – Как-то не довелось побывать в шкуре лонгера. И не думаю, что все без исключения люди согласятся на процедуру, зная, что по ту сторону прибора находится жертва, обреченная на смерть.

– Бесспорно, человечество не безнадежно, – легко согласился Брунель, – Даже сам Тесла… на что уж был, по слухам, омерзительным типом… но и он не стал использовать собственное изобретение! А ведь людей терпеть не мог. Ни с кем не здоровался, не дружил. Да что там – свою же дочь знать не хотел!

– У Теслы была дочь?

– Опять же – по слухам. За что купил, за то и продаю. Но к делу это не относится. Важен сам факт! Даже находясь при смерти, на смертном одре, он не променял принципы на вечную жизнь. И это, признаюсь, внушает уважение.

Мне оставалось только развести руками. Все эти истории походили на байки, что травят на кухне закадычные друзья за распитием пива. Одни домыслы да придумки, никаких фактов. Таким макаром можно что угодно притянуть в доказательство собственной правоты.

– Хочешь верь, Майк, хочешь не верь, но этическая дилемма здесь отнюдь не самая страшная, – с ехидцей доложил старик, – Есть проблема на порядок серьезнее.

– Да ну? – в тон собеседнику воскликнул я, – Что уж может быть хуже?

Но Брунелю весь мой сарказм оказался, как с гуся вода. Он его похоже даже не замечал.

– Ты ведь знаешь – сколько в мире долгоживущих?

– Ну… меньше тысячной процента.

– Не совсем так… но пусть. Примем, как начальную оценку. А сколько доноров?

Обескураженно задумался. Такой статистики что-то не припомнилось.

– В сотни раз больше, – подсказал старик, – В одном Лондоне на десяток лонгеров приходится порядка двух тысяч доноров. Здесь, в убежище – один молодняк, да и то не весь. А сколько распихано по тюрьмам да концентрационным лагерям? Без счета.

– Не знал, – вот тут действительно оказался удивленным.

– А этого старательно не афишируют. Во избежание. Только вот остается один простой вопрос, который почему-то никому не приходит в голову. Зачем столько? Зачем горстке долгоживущих тысячи доноров? Если должно хватить двух десятков? И то – пару раз в полста лет.

Я открыл рот, подумал – и закрыл обратно. Никакого ответа у меня не было. Больше того. В голове произошел сбой. Шаблон не выдержал. Потому что такие данные действительно невозможно увязать промеж собой.

– Про запас? – сделал попытку, без особого, впрочем, энтузиазма.

– Не смеши! – отфыркнулся Брунель, – Такая «запасливость» выходит за всякие рамки разумного. Наоборот – привлекает излишнее внимание, будоражит общественность. Думаешь, богатеям это нужно? Вот уж нет! Среди них, к сожалению, совсем не дураки!

– Тогда в чем суть?

– В законах природы, парень. Увы, смерть не обмануть окончательно. Даже гению Теслы. Создавая имплементатор, он не учел одно – накопительную проблему.

– Накопительную?

– Не переживай, об этом никто не знает. Из натуралов точно. Да и долгоживущие, в общей массе, не понимают. А когда осознают, то ничего уже поделать не могут. Слишком поздно. Слишком глубоко на крючке сидят. Я сам, когда узнал – чуть не спятил. Тогда и спрыгнул. Понял, что продолжать – значит превратиться в чудовище.

Вздохнув, постарался унять раздражение. Манеры Брунеля начали выводить из себя. Неужели сложно все объяснить без витиеватых выкрутасов?

– Так в чем проблема? – пришлось подначить собеседника.

– А вот в чем, – радостно подобрался дед, – Первого донора, в среднем, хватает лет на пятьдесят. Второго – на сорок пять. Третьего – лишь на тридцать шесть. Чуешь закономерность?

– Срок убывает, – подтвердил очевидное.

– И не просто убывает, – кивнул Брунель, – А в прогрессии! Точный коэффициент, понятное дело, неизвестен. По крайней мере – мне. И тем не менее. Износ организма накапливается, от этого никуда не деться. С каждым разом жизненной силы хватает на меньшее время. С каждым разом требуется все больше и больше энергии. Доноры нужны чаще, и чаще, и чаще. Осознаешь всю чудовищность картины?

Да уж, такой простой финт трудно не осознать. Если старик прав, то доноры нужны совсем не про запас, а именно здесь и сейчас. Причем – чем дальше, тем больше. В полном, так сказать, объеме. А что дальше? Десятилетия, года, месяцы. Потом потребуются каждодневные жертвы?