Символика Православного Храма

В XVII в. у нас по Руси, основываясь на древней восточной "Скрижали", переведенной и изданной у нас в 1656 г., Патриарх Никон выражает следующее восприятие Храма: "Сказание о церковных таинствах, яко храм или церковь мир есть, сие святое место — Божие селение и соборный дом молитвы, собрание людское; святилище же тайны то есть алтарь, в нем же служба совершается; трапеза же (престол — о. Л.) есть Иерусалим, в нем же Господь водворися и седе, яко на престоле, и заклан бысть нас ради. Предложение же (жертвенник в современном обозначении — о. Л.) Вифлеем есть, в немже родися Господь..." (Изразцовая надпись 1668 г. под сводами по кругу ротонды над Гробом Господним в Воскресенском соборе Нового Иерусалима).

В 1803 г. вышла первым изданием книга архиепископа Вениамина (Краснопевкова) "Новая скрижаль", выдержавшая затем 17 изданий!), где толкование храма (алтаря, собственно церкви и притвора) дается в точном соответствии со св. Симеоном Солунеким, которого мы уже цитировали (См. "Новая Скрижаль", СПб. 1908, с. 14-20).

То же наше представление о храме и символике его внутреннего устройства содержится в книге Дмитриевского "Историческое, догматическое и таинственное изъяснение Божественной Литургии", М. 1896, и во множестве иных книг, учебников Закона Божия и пособий по литургике, издававшихся у нас до революции и в последние годы (см. "Настольная книга священнослужителя", М., 1983, т. 4, раздел I, с. 7-157).

Можно было бы привести множество иных свидетельств из сочинении святых отцов и учителей Церкви, но и рассмотренных достаточно, чтобы увидеть, что в соборном разуме Церкви искони восприятие христианского храма содержало в себе одновременно и представления о Скинии Моисея, ветхозаветном храме Иерусалимском, и о Горнем мире, "Иерусалиме новом". В то же время христианский храм ни в коем случае не копирует храм ветхозаветный. С последним его сближают лишь некоторые важнейшие черты: отделение алтаря, как "святого святых", светильники, каждение и некоторые другие. В храме ветхозаветном всё это существовало потому, что должно было, по Божию смотрению, послужить устройству храмов Завета Нового. Это понятно. А откуда взято то, что в христианском храме мы видим "образцы" (образы) "Иерусалима, именуемого Горним, небесной горы Сион и находящегося над всем этим миром града Бога Живого?" Здесь ведь явные намеки на то, что видит и описывает Иоанн Богослов в своем Откровении! Подобные сравнения часты и срастворены с общим представлением о храме как образе Горнего мира.

Нигде, решительно нигде в литургических толкованиях мы не найдем указания на то, что христианский храм сознательно устраивался, или должен устраиваться в соответствии с данными Апокалипсиса. Но если мы рискнем последовательно прочитать Откровение Иоанна Богослова на предмет выявления черт Богослужебной храмовой символики, то мы обнаружим следующее.