Син'Дорай

Невидимость спала и явила моему взору ещё десяток эльфов. Магическим чутьём я их давно ощущал, но теперь мог рассмотреть вживую. Пятеро были лучниками, ещё пятеро, судя по снаряжению, входили в гвардию Тортелдрина. А за всем этим отрядом наблюдали ещё двое чародеев, думая, что заклинание невидимости успешно скрывает их от моего взора. При этом оружие у всех ничем не лучше кинжала главаря, даже хуже. Материал отличный, зачарование на пробитие доспехов и магических щитов, но никаких намёков на урон против тонких тел или внутренней энергии. Встроенное проклятие, имитирующее змеиный яд — вот и всё, что у них было. С одной стороны — немало, всё же этот кинжал пробил зачарованную мной самим мантию и защитное заклинание — для какого-нибудь артефакта троллей это было бы неописуемым достижением, но вот с другой… от арсенала одного из крупнейших городов старой Империи ночных эльфов ожидаешь чего-то большего, чем две дырки на одежде, которые затянутся сами собой уже через минуту, потому как кинжал не смог повредить даже встроенные в неё чары, не говоря уже о душе того, кто в эту одежду облачён.

– Фас.

Повинуясь моей команде, Адская Гончая, вырвавшись из Доминиона, одним броском оказывается у первого мага и перекусывает его шею. Доля секунды – и она уже сбивает с ног второго, присосками впиваясь в плоть, легко пробивая магический щит, и принимается вытягивать ману. Не досуха — этот чародей мне пока что нужен, но ему от этого не легче.

– Демон! – начала реагировать группа воинов.

Три секунды после нападения. Отвратительно. Десять тысяч лет мирной жизни не просто притупили их навыки, тут впору говорить о полнейшей деградации, а ведь, вполне возможно, раньше эти мужчины на равных рубились со Стражами Скверны на полях Войны Древних.

Пока горе-нападающие отвлеклись, успеваю наложить «Изнеможение» и «Слабость» на безымянного племянника, очевидно, что за лидера у них он, а потому тоже может пригодиться, но вот остальные… остальные мне не нужны. «Неистовство Тьмы» на мгновение погружает коридор во мрак, а когда рассеивается, в эпицентре удара уже безвольно лежат десяток разбитых прессом Пустоты тел. Жалкое зрелище, а ведь во время кампании в Дреноре подобное заклинание могло нанести лишь средние ранения да на пару секунд оглушить и дезориентировать врага, и пусть с тех пор мои силы значительно возросли, но здесь я не увидел даже намёка на сопротивление. Как же сильно они опустились и ослабли… Тяжёлый вздох вырвался сам собой.

– Принц Эстос?.. – бледная, словно стала Рыцарем Смерти, Шолари неподвижно смотрела в конец коридора — на трапезу моего демона — и мелко подрагивала.

– Всё в порядке, – подхожу ближе и осторожно касаюсь плеча девушки, заставляя оторвать взгляд от Адской Гончей. – Всё хорошо, – повторяю, приблизив своё лицо к её собственному, благо мы были примерно одного роста. – Нас пытались убить сообщники Тортелдрина, это было ожидаемо. Именно поэтому я попросил тебя остаться со мной, чтобы тебя не попытались убить в городе. Ты меня слышишь? – приподнимаю правую бровь.

– Да, – немного дёрганно, но решительно кивнула эльфийка, бросив ещё один опасливый взгляд на демона, чтобы тут же вздрогнуть и отвернуться от него.

– Молодец. А теперь соберись — у нас много работы. Нужно доставить двоих пока ещё живых «заговорщиков» в мои покои и как следует расспросить, быть может, остался кто-то ещё? Заразу нужно вырывать быстро и решительно, иначе, испугавшись наказания за свои действия, они могут нанести огромный вред всему Элдре'Таласу. Понимаешь меня?

– Я понимаю, – уже более живо отозвалась девушка. – Я… действительно понимаю, – моргнув и глубоко вздохнув, дополнила она. – Вам нет нужды утруждать себя объяснениями таких простых вещей, мой Принц, просто… Мне надо привыкнуть.

– Хорошо, – я тепло улыбнулся и слегка погладил её по голове — пусть отвлечётся на удивление и хоть немного расслабится, после чего направился к телам.

Если говорить начистоту, то заставить себя пойти на этот спектакль было сложно. Хоть я и знал, что во всём Элдре'Таласе не найдётся ничего, что могло бы навредить моей душе и тонкому телу, но паранойя упорно возвращала мыслями к Фростморну. Тем не менее, власть необходимо было укрепить, а для этого было очень полезно продемонстрировать моей будущей заместительнице не только уже виденные ей возможности атаки, но и защиту, дабы окончательно лишить ненужных и даже вредных иллюзий. Изначально я планировал вообще не дать ему коснуться моего тела, но это возымело бы недостаточно сильный эффект, а вот демонстрация того факта, что и пробитое сердце для меня не является критическим повреждением — это было то, что надо. Не приходилось сомневаться, что через пару часов о такой моей особенности будет знать весь Новый Совет. Как, собственно, и о судьбе заговорщиков. Теперь оставалось лишь позаботиться об их коллегах...

***