Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года

Верстах в двух от Царских гробниц по направлению на северо-запад, шагах в сорока вправо от дороги Неби-Самуель (пророка Самуила), находятся Гробницы Судей. Сени их, обращенные к западу, имеют две сажени в ширину и полторы в глубину. Широкий вход в них украшен фронтоном, тимпан которого представляет изящно закрученную гирлянду листьев и маковых головок с факелами в средине и с обоих концов. Вход и фронтон обрамлены красивыми барельефными украшениями. Дверь в глубине сеней, представляющая такие же украшения, ведет в комнату трех сажен в квадрате и аршин четырех в вышину. В северной стене иссечены в два ряда ниши для гробов, шесть внизу и семь вверху. Посреди южной стены на ходится дверь, ведущая в квадратную комнату с девятью могилами; из нее есть проход в другую, меньшую, комнату с двумя рядами могил. Налево от входной двери передней комнаты видны неоконченные работы. Таков верхний этаж усыпальницы. В северо-восточном углу передней его комнаты есть лестница, ведущая в две комнаты нижнего этажа без погребальных ниш. В юго-западном углу видна другая лестница, ведущая в большую нижнюю комнату, также без могил. Название усыпальниц Гробницами Судей также не определяет их назначения, хотя Кварезмиус и утверждает, что они действительно служили для погребения судей израильских. Вероятнее, что здесь хоронили членов синедриона, но и это предположение требует, по-видимому, значительных доказательств.

Вся местность вокруг гробниц Судей изрыта усыпальницами, о которых существуют гипотезы весьма различные.

Я сказал об остатках древнего Иерусалима и о важнейших зданиях его, существующих до настоящего времени, все, с чем я имел возможность познакомиться, руководимый, с одной стороны, сведениями ученых изыскателей библейской старины, с другой – живыми указаниями моего добрейшего чичероне, Виктора Кирилловича Каминского.

Несмотря на самые тщательные изыскания ученых, топография древнего Иерусалима по сие время представляется еще в довольно неопределенных чертах. Мало в нем найдется местностей и остатков древности, о которых не существовало бы различных мнений. Тем не менее, самая таинственность, которой облечены следы минувшей жизни Иерусалима, влечет к себе силой неодолимой. Археологи неутомимо трудятся над раскопками и разысканиями в надежде указать с достоверностью, что именно в таком-то месте произошло известное событие, имеющее значение в истории нашей религии; они допытываются истины от немых камней, и хотя редко, но эти камни раскрывают им былое. Люди, относительно темные, верующие в простоте сердца, выслушивая с любопытством различные мнения ученых, думают в то же время: тут или несколько сажен дальше было известное событие – не все ли это равно, когда каждая пядь здешней земли освящена не тем, так другим воспоминанием – и с благоговением преклоняются пред камнями – немыми, но и для темных людей красноречивыми свидетелями великого прошлого. Для верующего нет необходимости в точных научных определениях: для него уже самый воздух Палестины дышит священными воспоминаниями; он гремит еще грозными словами Иеговы и Его пророков, он разносит еще кротким веянием зефира полные мира и любви речи Божественного Учителя…

Обращаюсь к населению Иерусалима. По исчислению Пиеротти[52], оно простиралось в 1864 году до 20 330 человек. Эта цифра делилась по вероисповеданиям так:

О турках и арабах сказать особенного нечего, кроме разве того, что ввиду своей святыни они отличаются б'oльшим фанатизмом против единоверцев своих в других местах.

Евреи делятся на три категории: первая, самая многочисленная, состоит из последователей Моисеева закона, изгнанных в 1492 году Фердинандом и Изабеллой из Испании. Язык их представляет смесь дурного арабского с испанским. Они подчинены великому раввину, или кхакхам-баши, которому дано право защищать их интересы пред местными турецкими властями и перед Портой. Несмотря на это, они служат предметом безжалостных притеснений со стороны турецких властей и прозябают в ужасной бедности. Ко второй категории принадлежат польские и немецкие выходцы; некоторых из них влекут в Иерусалим религиозные стремления; большинство же рассчитывают на ту помощь, какою пользуются они от своих единоверцев из других стран. Они находятся под покровительством различных консульств и занимаются торговлей и ремеслами.

Караимы зажиточнее и развитее других иерусалимских евреев.

Греки имеют в Иерусалиме Патриарха; престол патриарший занят в настоящее время Кириллом[53], имеющим пребывание в греческом монастыре в соседстве с храмом Гроба Господня. В Иерусалиме и его окрестностях принадлежат грекам до пятнадцати монастырей.

Католики, живущие в городе и окрестностях, подчинены Патриарху, назначаемому папой, и блюстителю Святой Земли[54], пребывающему в монастыре Спасителя. Ему подведомы итальянские и испанские монахи францисканского ордена, исправляющие в Сирии обязанности миссионеров.

Армяне имеют также своего Патриарха, заведующего в то же время Сирией и Кипром и подчиненного эчмиадзинскому Католикосу.