Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года

Скажу теперь несколько слов вообще о степи от Суэца до Синая и о бедуинах. От Суэца идет голая пустыня, на которой встречается первый небольшой оазис Аюн Муса; потом другой, немного более его – уади Кхарантель. Все это пространство представляет совершенную плоскость, за исключением едва заметных возвышенностей, идущих параллельно и образующих род наших степных балок. Далее местность постепенно возвышается, песочные холмы превращаются сначала в известковые, потом в гранитные горы; эти последние становятся все выше и выше и упираются наконец в поперечный кряж самой высокой на всем полуострове Синайской группы, отделяющейся от них лишь незначительной ширины долиною Солаф. Пески, идущие от Суэца, то твердые, то сыпучие, покрыты иногда массами красной, черной или пепельного цвета лавы; вся эта часть пустыни до больших гранитных гор лишена, кроме упомянутых выше оазисов, всякого признака растительности: два-три колючих сухих куста – редкость, на которую с жадностью бросаются верблюды. С углублением в горы растительность становится заметнее, хотя нигде не покрывает почву сплошь, а разбросана кустами на значительных расстояниях; в уади Барак можно насчитать даже до полсотни деревьев сэйяля и несколько корявых смоковниц. В уади Кхарандель и уади Уэсиег есть несколько пальм и значительное количество кустов тарфы. Все растения, встречающиеся по пути, весьма хрупкие, колючие, сухие, бледно-зеленого цвета, переходящего в бледно-желтый. Собственно того, что мы называем травою, здесь нет и признака. Вся пустынная флора ограничивается не более как двумя десятками видов. На Синае присоединяется к ним лишь иссоп. Я говорю здесь о дикой природе, а не о синайских садах.

Вода встречается на всем полуострове весьма редко, в виде природных скудных артезианских колодцев, имеет вкус солоноватый, горько-соленый и, кроме источников в уади Барак и в ущелье Накб-Гауа, – совершенно негодна для употребления человека. Из насекомых мы видели несколько раз только каких-то черных жучков, скорпионов; из пресмыкающихся водятся в обилии змеи и ящерицы; из четвероногих – зайцы; кажется, есть и хищные звери; из птиц попадались черные вóроны, двух видов мелкие пташки и куропатки.

Среди этой бедной природы скитаются племена, разделяющиеся на три группы: между уади Насэб и уади Кхарандель – Алеикаты, в окрестностях приморского селения Тора – Авлад-Сулейманы и Джебелиэ (горцы).

Последние суть непосредственные монастырские рабы, гнездящиеся в окружающих монастырь скалах. У них нет положительно никакого имущества; питаются они подачками от монастыря, в котором исполняют все потребные работы: возделывают сады, служат на посылках, проводниками и т. д.

Торские арабы по большей части занимаются перевозкой на верблюдах монастырских тяжестей и путешественников; но это право они разделяют, кажется, и с алеикатами. В Торе и Раифе они ухаживают за пальмовыми садами, принадлежащими Синайскому монастырю. Таким образом, все три племени находятся в большей или меньшей зависимости от монастыря и им существуют. Это много, по всей вероятности, способствовало к укрощению в этих племенах независимого и хищного характера, столь свойственного бедуинам вообще. Например, Гассан, принадлежащий к племени алеикатов, был наказан за свою дерзость, но не только не ожесточился вследствие такой расправы, как бы следовало истому бедуину, но, возвратившись после исправления в монастырских стенах, подошел к своему шейху, вытащил конец полотенца, которым повязан красный фес шейха, завязал на нем узел и заткнул опять на прежнее место, говоря: «Я люблю этого человека и из любви к нему даю доказательство, что не буду мстить». Вся дорога поэтому от Суэца до Синая довольно безопасна. Русские поклонницы даже не боятся пускаться в этот путь. Случаи убийств, правда, бывают почти каждогодно, но в них уже виноват, кажется, русский задор. Когда я спросил архимандрита Кирилла в Джуваниэ перед отъездом из Каира: «Нужно ли нам оружие?» – то он отвечал очень серьезно: «А на что вам? У арабов есть ружья».