'Синано' - потопление японского секретного суперавианосца

Кэптен Абэ, как прикованный, стоял на переднем мостике Синано. Позади него - штабные офицеры и члены экипажа, спокойно и умело выполняющие своп обязанности. Часом раньше его старший -помощник кэптен Миками спустился вниз, чтобы передать поздравления командира офицерам и матросам, сидевшим за праздничным обедом.

Энсин Ясуда, помощник штурмана, вел прокладку курса авианосца, отмечая через каждые 15 минут его место и время на штурманской карте. За его действиями оценивающе следил старший штурман Накамура. По его мнению, молодой офицер был рожден для моря и почти не нуждался в руководстве. Несмотря на внимание к молодому офицеру со стороны самого командира, штурман без колебаний делал ему замечания, если находил это нужным.

Время от времени кэптен Абэ спускался вниз, чтобы посмотреть на штурманскую карту. В большинстве случаев он изучал карту и прокладку курса Синано без всяких комментариев вслух. В основном его интересовала неприятельская подводная лодка, обнаруженная радиопеленгаторной станцией два дня назад. Навязчивая мысль об этой подводной лодке не давала ему покоя. Неприятное дело. Это, видимо, была та самая подводная лодка, которая столь вызывающе включала свою радиолокационную станцию после того, как в 19.15 ее работа была впервые зафиксирована.

Подводные лодки редко остаются в одном месте, и за эти два дня она могла уйти в любом направлении и на значительное расстояние. Она могла находиться теперь, где угодно. А к 2.30 Синано будет всего в 25 милях к югу от места обнаружения излучений радиолокационной станции.

Если же они начнут постоянно обнаруживать сигналы радиолокационной станции, это будет означать, что американская подводная лодка все время остается в надводном положении, а в этом случае она не представляла никакой реальной угрозы для авианосца Сигнальщики заметят ее задолго да того, как она приблизится к Синано на дистанцию стрельбы. Кэптен Абэ по-настоящему будет обеспокоен, если они больше не обнаружат сигналы от ее радиолокационной станции. Это будет означать, что она пошла на погружение с намерением атаковать авианосец.

Абэ был убежден, что, перед тем как идти на погружение, подводная лодка пошлет радиосигнал, в котором она передаст координаты Синано другим подводным лодкам группы. Поэтому радистам была велено внимательно следить за эфиром и держать командира в курсе. В случае обнаружения подводной, лодки Синано быстро изменит курс, как он это делал раньше. Американцы поймут, что имеют дело с опытным моряком.

Если же его атакуют несколько подводных, лодок врага, он, кэптен Абэ, верит - Синано выстоит под. ударами их торпед. Американские торпеды, как он хорошо знал, значительно уступали японским. В Синано был вложен труд множества людей, затрачены миллионы иен, и невозможно было представить, что его можно вывести из строя несколькими торпедами.

Между тем, он знал, о чем сейчас подумает. Он пытался отогнать эти мысли, но перед ним снова и снова вставал силуэт авианосца Хирю в бледной утренней дымке моря. Гордый авианосец, сильно накренясь, погружался в пучину. Перед его глазами возникали, образы адмирала Ямагути и кэптена Каку, привязанных по их последнему распоряжению к мостику корабля. Мощные японские торпеды, выпущенные с эсминцев Касагумо и Югумо, ударили в корпус Хирю и взорвались с ужасающим грохотом. Стоя на своем мостике и всматриваясь в темноту ночи, Абэ заново переживал гибель Хирю. Он был тогда не на таком близком расстоянии от авианосца, чтобы подробно видеть его погружение, но он мог ясно и ярко представить эту картину. Он вспомнил, как авианосец, все больше и больше накреняясь, вдруг опрокинулся и скрылся в морской пучине. Все было кончено. Как умерли адмирал Ямагути и кэптен Каку? Затаили ли они дыхание в последний момент, когда вода хлынула на мостик? Видели ли что-нибудь их открытые глаза в темной воде, которая накрыла их? Их легкие должны были разорваться еще до того, как Хирю опустился на дно океана. Остались ли они привязанные на мостике навсегда?..

Он вздрогнул от жуткой картины. Озноб прошел по его телу.

Хватит воспоминаний,-приказал он себе. Он ничего не мог изменить в ходе сражения за Мидуэй. Хирю больше нет. Адмирал и кэптен сами выбрали для себя смерть - зачем же осквернять их память этими ужасными воспоминаниями? Но что это были за люди, если могли умереть с такою готовностью, когда жизнь не была еще прожита?

Жизнь слишком драгоценна - как можно так легко с ней расстаться? В мире так много всего, ради чего стоит жить, а жизнь так коротка. Император и империя... Жить, чтобы служить им. Его карьера и предстоящее повышение в звания...