Sincerely, me (СИ)

— Белла, — неожиданно прошипел он, выходя из темноты и толкая меня к шкафчикам.

Я успела лишь вдохнуть немного воздуха перед тем, как он затолкал меня в маленькую каморку.

— Что ты делаешь? — закричала я, ощущая его прерывистое дыхание над ухом. В комнате было темно, я совершенно ничего не могла разглядеть, лишь его тёмный силуэт впереди.

Меня съедал страх, перемешанный с волнением и ужасом. Я знала, что в голове Джексона таятся страшные вещи, но на что он действительно способен?

— Отвали от меня! — руками я уперлась в его грудь, пытаясь оттолкнуть от себя, но на него мои попытки совершенно не действовали.

— Белла Мария Кляйн, — прошептал он, наклоняясь надо мной. Его рука медленно коснулась моего бедра. Я вздрогнула от ощущения его пальцев на моем теле.

— Не трогай меня, — прошипела я, толкая его.

— Не смей так делать, Белла! — прошипел он, хватая меня за руки. Джексон сложил мои руки вместе, удерживая их над моей головой со всей силой.

— Ау, — он давил на меня всем телом, прижимаясь к моей груди.

В комнате всё ещё было темно, что только ухудшало ситуацию. У меня началась настоящая паника, когда его рука медленно забралась под мою кофту, исследуя верхнюю часть моего тела. От его холодных пальцев моя кожа покрылась мурашками.

Я хотела закричать со всей силы, но мой рот словно заклеили, перекрывая возможность вздохнуть.

— Бел-л-л-а, — протянул он, целуя мое ухо. — Я так давно хотел это сделать, и вот, ты наконец моя.

Когда читаешь о насилии в книгах или смотришь подобные сцены в фильмах, хочется закричать о глупости героя, попавшего в подобную ситуацию. Но в жизни всё иначе. Намного.

Во-первых, Джексон окончательно упал в моих глазах, никогда в жизни я не чувствовала себя настолько ничтожной и слабой, как сейчас. Мои мысли смешались в огромный водоворот, что унёс за собой тысячу приятных воспоминаний.

Во-вторых, это физическое насилие, что оставляет не меньше боли, чем ментальное домогательство.

Джексон без стеснений впивался в мои губы, сжимал все части тела, что попадались ему под руку, пока я окончательно не отключилась, упав в его руки. Меня унесло куда-то далеко, пока он целовал меня, я существовала в другой вселенной. Я ничего не видела, словно впала в прострацию, поглощённая миллионами мыслей и с такой уже привычной мне яростью внутри. Всё сжигалось, сердце, чувства, душа и эмоции.

Всё, чего мне сейчас хочется — это оказаться дома, обнять отца и громко зарыдать. У меня нет сил.

Когда я наконец пришла в себя, яркий свет ударил в глаза. Еле раскрыв их, я стала рассматривать комнату, в которой находилась.

Высокие белые стены, одинокая кушетка, на которой расположилась я, и одиноко сидящий парень в углу комнаты.

— Зейн? — мой голос сломался на половине слова, но этого было достаточно, чтобы парень резко поднял голову и подорвался ко мне.

Зейн был одет в белую рубашку и строгие чёрные брюки, что шли ему невероятно.

— Белла! — вскрикнул он, нежно хватая меня за руку. — Я так испугался, что произошло? — спросил он, убирая выбившуюся прядь с моего лица. Его нежные пальцы на моей коже, как пластырь на рану.

Мелодичный голос парня заставлял меня успокоиться и наконец прийти в себя.

— Джексон… он, — начала я, как неожиданно сердце зажало с невероятной болью, от чего я поморщилась.

— На самом деле я знаю, что произошло, — промямлил он, не прерывая зрительного контакта. — Мне так жаль, Беллс.

— Мне тоже, — прошептала я, отводя взгляд от парня. На мне всё та же школьная форма. Могу ощутить, как сильно жжёт мои глаза от долгого плача.

— Он ведь, — запнулся Зейн. — Он ведь… не сделал этого, да?

Что он такое говорит?

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, хотя прекрасно понимала, к чему он клонит.

— Он сделал это?

— Нет, — шёпотом ответила я, собирая ноги под себя. — Нет, он этого не сделал, — я держалась изо всех сил, чтобы не зарыдать прямо перед ним.

Мои нервы на пределе, я хочу завалиться домой, сесть в угол и громко плакать.

Мне никто не нужен, только одиночество.

— Это хорошо, ведь тогда ты была бы «использованной», — он слегка подмигнул мне, затем продолжил. — Ты всё так же невинна и чиста, а он урод.

— Ты сейчас имеешь в виду, что хорошо то, что я всё ещё девственница?! — вскрикнула я, подскакивая на месте. Зейн отшатнулся от меня, наконец выпуская мою руку из своих уродливых кистей.

— Нет… я имел в виду…

— Тебе плевать на мое ментальные состояние! — закричала я, ощущая вскипающую ненависть. — Чудесно, добавлю в список ещё одного парня, который хочет меня трахнуть!

Лицо Зейна выражало полное непонимание. Неудивительно, ведь после таких слов я могла бы хорошенько ему врезать, чтобы хоть немного подпортить это смазливое личико.

Ярость переполняла меня, но, пытаясь совладать с собой и снова не упасть в обморок, я схватила лежащую рядом сумку и вылетела из кабинета медика.

Я осмотрелась по сторонам, мы всё ещё в школе. На улице уже давно темно, скорее всего время уже за восемь.

Мои кроссовки в стиле «Фореста Гампа», что подарил мне Гарри, несли меня к выходу из школы. На мне не было куртки, не было тёплых вещей, но меня это совершенно не волновало.