Синдикат грехов

— Если захочу трахаться, найду другую, — выплюнул он.

Невменяемость. Это было единственным объяснением того, что произошло дальше. Потому что у меня, блять, точно нет причин вести себя как ревнивая жена по отношению к мужчине, которого я не знала и которого, блять, не должна хотеть.

Как гадюка, я вытянула руку и схватила член Калеба через брюки, сопротивляясь желанию высвободить его и погладить. Он застонал, когда я сжала сильнее.

Раскаленная добела ярость сменила вечеринку жалости, которая была несколько секунд назад.

— Может, ты и не хочешь трахать меня, муженек, но если засунешь свой член в другую сучку, я отрежу эту гребаную штуковину. Будет обидно, ведь по ощущениям, он идеально залезет в мою глотку, — я подошла ближе. — Может, тебе и нравится делиться, но я, сука, тебя делить не буду, — прорычала я, отпуская его член и направляясь в душ, прежде чем он нанесет ответный удар.

Я наблюдала за ним из-под струй воды. Его грудь вздымалась, он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Я практически слышала, как он думает. Он не знал, что со мной делать.

Редкость для мужиков.

Не говоря ни слова, он развернулся на пятках и выбежал вон.

— Удачной дрочки, — крикнула я ему вслед, хватая насадку для душа и смеясь от звука захлопнувшейся двери.

Глава 17 КЕНДЖИ РУКА — ЛУЧШИЙ ДРУГ МУЖЧИНЫ

От жужжащего звука я вскочил с кровати, мокрый от пота, с катаной в руке, готовый оторвать чью-нибудь гребаную голову от тела. Но красные лампочки, которые я никогда не выключал, осветили пустую комнату. Когда жужжание раздалось во второй раз, я понял, что это мой телефон, а не пришедший убить меня.

— Гребаная семейка психопатов, — пробормотал я, хватая свой сотовый с кровати. От двух сообщений от неизвестного у меня волосы на затылке встали дыбом. Ни у кого нет этого номера. Я еще раз оглядел свою комнату, убедиться, что никто не прячется.

— Это похоже на фильм ужасов, и клянусь, если ты выпрыгнешь, пока я читаю сообщение, я всажу тебе нож в живот и сброшу с крыши, — крикнул я, ожидая, что кто-нибудь ответит. Ни Калеб, ни Нико не прибежали бы проверить, как я. Во-первых, я прекрасно могу постоять за себя. Но главная причина заключалась в том, что мой сон обычно полон кошмаров и воспоминаний. У Нико есть ужасный шрам на животе от того, что он однажды бросился мне на помощь. Слава Богу, у него быстрая реакция, но я все равно чувствовал себя дерьмово каждый раз, когда видел этого ублюдка без рубашки.

Вибрации предупредили о еще одном сообщении, оторвав меня от мыслей.

Неизвестный: Эй, скажи Каллахану, что мне нужно какое-нибудь нижнее белье.

Неизвестный: Ну, мне нужна одежда и вообще всякое дерьмо. И когда мы перейдем к убийству?

Неизвестный: И еще, сорян, если разбудила.

Глупая улыбка расплылась на моем лице в тот момент, когда мозг сообразил, кто это пишет. Мои пальцы порхали по экрану, когда я отвечал. Негативные эмоции, испытанные несколько мгновений назад, были забыты.

Я: Малышка, откуда у тебя этот номер? И ты пишешь мне, потому что Калеб не слушает твои требования?

Я: Честно говоря, лучше бы ты попросила большого парня.

Неизвестный: Ты видел, какие узкие штаны у этого мужчины? Обтягивают пипец как. Как, черт возьми, я должна была засунуть туда руку, чтобы украсть телефон? Ты просто оставил свой валяться где попало.

Неизвестный: Плохая привычка, между прочим.

Ее сообщение застало меня врасплох, и я громко рассмеялся. Эта женщина умеет юморить, когда не пытается отгораживаться от людей. Но я знал, к чему приводят испорченные семьи. Ее отношение к дяде было способом выживания. Мое дыхание участилось при мысли о том, что могло с ней случиться.

Он заставлял ее драться с двоюродными братьями, чтобы определить, кто достоин поесть в тот день, как делал мой отец? Я хотел ворваться в дом этого засранца и вонзить нож ему в грудь. Но я не мог. К тому же я едва знал эту женщину. Может, мне и нравится эта сучка, но я не буду ставить под угрозу наши цели из-за нее.

Я: Да, я обращал внимание на его бедра. Хочешь, пришлю его фотку в трусах?

Неизвестный: Ты попросишь Калеба или нет? Хочу избегать этого засранца, иначе зарежу.