Синдикаты на краю империи

Веет от этих механикусов… мощью и разрушением. Даже устаревшая модель впечатляет. Так и видишь в своём воспалённом воображении, как трёхметровые исполины истребляют на поле боя вражескую конницу, подтянувшиеся к городским стенам катапульты… Хотя, какие нахрен катапульты? Наверняка их инквизиция запретила, как и другие торсионные машины. Да и конница не нужна при наличии моторизованных соединений.

Блин, я же не представляю, как ведутся современные войны. От слова «совсем». Вот есть у них дирижабли, роботы эти с бензопилами… А ещё что? И как всё это взаимодействует друг с другом?

Надо бы книжки почитать умные.

Или добраться до диафильмов.

Наверняка в библиотеке имеются диафильмы с кадрами военной хроники. Вряд ли это всё засекретили. Ну, и документальное кино никто не отменял.

Интересно, в этом мире есть боевики?

Спрыгнув на асфальт, я отошёл на почтительное расстояние от меха и стал наблюдать за действиями Гриднева. У которого, к слову, вообще ничего не получалось. Поначалу. Намучившись со сменой конфигурации, как это назвал Райнер, староста в итоге ухитрился шевельнуть рукой исполинского робота. И озвучил время отклика. Четыре десятых. Вдвое хуже, чем у меня.

Как ни крути, а Барский — звёздочка.

Хоть сейчас упаковывай в кабину и перебрасывай в одну из горячих точек планеты.

Есть чему поучиться, ага.

* * *

Визит в библиотеку назревает давно. Но ещё больше меня влечёт информация, недоступная мещанам. Взять, например, Чёрное Око. На каждом углу про них не трубят, в газетах не пишут. Радио и телевидение полностью игнорируют тайные общества. Словно их и нет вовсе. А ведь эти структуры подрывают устои, угрожают стабильности. Значит, кто-то следит за ними, накапливает информацию. Эта информация должна где-то храниться. Какие-нибудь клановые архивы.

Ясен пень, в архив Великого Дома мне не попасть.

Сейчас.

Но это не означает… Да ничего не означает. Для человека, умеющего проходить сквозь стены, запертая дверь — условность. А с Чёрным Оком я хлебну горя, помяните моё слово. Враги, знающие о тебе всё или многое, но при этом скрывающиеся в тени — это неприятно. Я бы даже сказал, опасно.

Размышляя таким образом, я ехал домой.

Экскурсия на полигон подошла к концу, нашу группу высадили возле гимназии. Ребята притихли — большинству не понравился результат тестирования. Изредка я ловил на себе оценивающие взгляды.

Когда все начали разбредаться по домам, куратор Райнер окликнул меня по имени.

— Сергей, на минутку.

Что интересно, Игоря задерживать не стали.

Я замедлил шаг.

— Подбросить тебя? Где живёшь?

Провокационный, мать его, вопросик.

— Я в библиотеку хотел съездить.

Ляпнул первое, что пришло на ум.

— В какую?

От общения с Райнером не отвертеться.

— Губернаторская.

— Это в центре? На Тимирязевской?

— Угу.

— Мне в ту сторону. Садись.

Машина у Райнера была под стать своему владельцу. Угловатый, но весь какой-то укреплённый монстр с высокой посадкой, мощными колёсами и кенгурятником. Чем-то мне этот зверь напоминал «гольф кантри» из прежней жизни. Вживую я эти модели не видел, только в кино — «железный занавес» всё-таки. Зато потом, уже после распада Великого и Могучего, столкнулся, вы не поверите, в Австралии.

На капоте я заметил изображение стилизованной медвежьей лапы. Сзади — крепление с запаской. И да, вместо крыши натягивающийся брезент, так что в жару можно превратить это извращение в кабриолет.

Нижняя часть джипа, колёса и борта были заляпаны грязью.

— Помыть надо, — буркнул неуловимый куратор. — Нравится?

— Круто выглядит.

— Не важно, как выглядит, — пробухтел Райнер, усаживаясь за руль и щёлкая блокиратором пассажирской двери. — Это «Урал-24» с двухлитровым движком. Ты посмотри, рама какая. Для гор — самое то.

Ты ещё скажи, подумал я, усаживаясь на переднее сиденье, что он сто двадцать лошадей выдаёт. Нереальное для вашего времени достижение.

— Сто двадцать пять эл-эс, — с гордостью сообщил куратор, вставляя ключ зажигания. Чем оправдал мои самые мрачные прогнозы. — Пристегнись. У тебя с этим явные проблемы.

Я послушался.

В чужой монастырь, то есть машину, не надо лезть со своим уставом.

Мы съехали с тротуара и понеслись в направлении Судьбы. В дожди этот перекрёсток сильно подтапливает, но сегодня погода норм.

— А что в библиотеке-то забыл? — как бы невзначай поинтересовался Райнер. — Я думал, ты круглые сутки на ножах с кем-то дерёшься.

— У меня ж потеря памяти, — делаю скорбное лицо. — Иногда почитываю газеты, а то не понимаю, что вокруг происходит.

— Ясно, — кивнул Райнер, проскакивая на полной скорости мимо старушки на «зебре». Та профессионально уклонилась, пропуская психа. — Так вот, отклик у тебя приличный. Не рекорд, но и не полное днище. Этот параметр, кстати, улучшается.

— Правда? — уже ясно, куда он клонит.

— Да. И мне показалось, что ты заинтересовался мехами. А тут такое дело… надо любить эти машинки. Чувствовать их. Смекаешь? Тогда появятся шансы стать хорошим пилотом.

— А зачем оно мне?