Синдром Атяшево

Алика часто болтала с Ником по-английски, называя эти разговоры языковой практикой. На самом деле она уже давно поняла, что Ник ей очень даже небезразличен. Он вообще был не похож ни на кого из ее друзей и знакомых. Девушке даже начинало казаться, что она в него влюбляется. Однако никаких объяснений у них не было. Она довольствовалась теми отношениями, которые у них сложились на данный момент. Наступила весна, приближались экзамены, Ник находился в Лондоне. Она знала, что он нравится многим девочкам: у него было огромное число знакомых в разных странах. Ей с Ником было интересно, и она точно знала, что он с первой их встречи относится к ней с большой симпатией.

Сложится у них что-нибудь или нет — потом разберутся. Сейчас, наверное, еще не время.

Глава шестнадцатая Счастливое примирение

В марте у Ирины Невельской начались студийные съемки на «Мосфильме». Режиссер планировал выехать на натуру не раньше мая. Декорацию должны были выстроить как раз к тому моменту, когда деревья покроются мелкими нежными полупрозрачными листочками, когда появится зеленая трава…

На одном из совещаний Ирина наконец-то увидела утвержденного на главную мужскую роль актера. Он показался ей поразительно похожим на Ивана, но на двадцать пять лет моложе.

Актеры-«родители» смеялись, встречаясь с Ириной. Они уже не раз совместно снимались в телесериалах и часто играли сверстников, разница-то была всего лишь в пять лет. Но чудеса компьютерной графики давали возможность представить главную героиню в течение сорока лет жизни.

Сейчас актерам скучать не приходилось: Владимир Тетевин, такой тихий и скромный в повседневной жизни, на съемочной площадке оказался настоящим деспотом.

— Если вам захотелось пообщаться с интеллигентным человеком, то это не ко мне! У меня про-из-вод-ство! — кричал Владимир. — Вам понятно? И я отчитываюсь за каждый съемочный день. Так что извольте, дамы и господа, работать! И укладываться в жесткий график!

Ирина раскусила особенность Володи Тетевина нагонять на окружающих страх. Это являлась защитной реакцией. Он был молодой, очень талантливый режиссер, поэтому, чтобы уложиться в строго отведенные сроки, ему приходилось держать авторитет и устанавливать такие порядки, чтобы на площадке с ним никто не спорил и беспрекословно выполнял его приказы. Невельской работалось с ним хорошо: тот творческий контакт, который возник еще в Москве, не угас и помогал сотрудничеству двух талантливых людей. Ирина искренне уважала Владимира за его талант и неординарность, он, в свою очередь, ценил в Ирине жажду экспериментировать без оглядки. Результат его практически всегда удовлетворял. Если что-то не нравилось, Невельская, несмотря на свою звездность, не отказывалась переснять несколько дублей.

Снимали в полную силу, Ирина уставала, но это была очень приятная усталость, когда человек выкладывается на все сто, и ему потом не в чем себя упрекнуть. Роль явно получалась: в начале фильма Ирина играла свою прабабушку в молодые годы. Вот здесь очень кстати оказалась ее хорошая форма, она всегда выглядела моложе своих лет, не полнела, так что проблем не возникло. А благодаря внутреннему огню, который буквально захватил ее изнутри, лицо актрисы помолодело, на удивление всей съемочной группы.

Когда Ирина приезжала домой после тяжелых съемок, она заставала одну и ту же картину: Иван сидел в ее кабинете за компьютером и постоянно делал какие-то расчеты. Дела Московского представительства потихоньку налаживались. Это произошло после вмешательства Игнатия Андреевича, после публикаций Ланы Смирновой.

Зато на съемки часто приезжал дед Игнат. Ему, никогда не бывшему на съемочной площадке, оказалось интересно. Он не лез с советами, хотя был на площадке единственным коренным и чистокровным мордвином из обеих линий — эрзя и мокши.

— Дорогая Ира, а позволь вопрос: вы жениться-то когда думаете? — спросил как-то дед Игнат в перерывах между сценами.

— Когда в Москву ехали, думали, что обязательно сразу и поженимся… А сейчас очень уж много разногласий у нас накопилось. Да вот и Иван поговаривает о том, что наладит работу представительства и уедет на родину, в Атяшево. Не может он без своей земли… Как вы представляете себе такую семью?

— Да уж… Плохо представляю… Но вы еще люди молодые, не дурили бы, а? Ведь разбитое не склеишь. Любите друг друга, уважайте… Ну а там и решение нужное придет. Я вот на столько лет остался без твоей матери… Мы время потеряли.

— Эх, дядя Игнат, вашими бы устами да мед пить… — ответила с тоской Ирина и тут же улыбнулась, входя в роль пожилой монахини, которая пришла посмотреть на воскресную православную школу, основанную на собственные деньги при храме в Атяшево.

* * *