Синдром бодливой коровы

— И собираюсь отвергнуть еще одного. Надеюсь, ты мне подыграешь?

— Еще бы, конечно, подыграю. Кого ты потребуешь на этот раз? Лицо кавказской национальности?

— Для чистоты эксперимента необходимо выбрать что-нибудь особенное, что-нибудь экзотическое. Если после «заказа по телефону» такая экзотика появится, то все — мы правы на все сто.

— Попроси негра, — хихикнула Люся.

— Хорошая мысль, — согласилась Настя, — но мне что-то не хочется.

— Что за предрассудки? В молодости ты ездила в спортивные молодежные лагеря, где жгла с неграми костры и ела с ними из одного котелка!

— Это другое, — уперлась Настя. — О, придумала!

Пусть это будет финн. Все знают, что моя мать вышла замуж за Эйно. А Эйно — классный мужик. Ведь может такое быть, что я ей завидую?

— Запросто.

— Тогда сиди здесь и жди, когда я позвоню!

Настя схватила сумочку и бросилась вон. Заперев за ней дверь, Люся взяла книжку, легла на диван, а телефон поставила себе на живот. Примерно через полчаса он неожиданно взорвался, разбросав звуки по всей комнате.

— Только ты можешь вывести телефонный аппарат из равновесия, — заметила она, сняв трубку. — Ты где?

— Я у себя в квартире.

— Ты одна? — Люся бросила пробный камень.

— Как перст.

— Артем больше не появлялся?

— К счастью, нет. Господи, Люся! — страдальческим тоном воскликнула Настя. — Почему мне так катастрофически не везет с мужчинами?

— Чем же тебе Артем не понравился? — с напускным интересом спросила та. — Вроде бы он выглядит в точности, как Киану Ривз?

— Выглядит, как Киану Ривз, а ведет себя, как Панкратов-Черный! — отрезала Настя. — Если бы ты видела, как униженно он выклянчивал у меня номер телефона! Тьфу, даже вспоминать тошно. Пусть еще попробует сунуться.

— Вот именно! — поддакнула Люся, совершенно явно не зная, как вести беседу дальше.

— Наверное, права моя мама, уверяя, что только финны влюбляются по-настоящему, по-мужски! По крайней мере, в русских женщин.

— Финны — это да! — охотно поддержала ее Люся, будто бы съела на финнах собаку — Финны — это просто праздник какой-то.

— Как ты думаешь, можно полюбить человека за одну его национальность? — пристала к ней Настя.

— Да, да и еще раз да!

— Нет, ты думаешь не о той национальности. Я имею в виду финскую национальность.

— О!

— Вот тебе и «о!», — рассердилась Настя. — Слушай, что я тебе говорю: если бы я встретила подходящего финна, я бы прямо сразу написала завещание в его пользу. Так я полюбила этих людей.

— Когда же ты успела? — ехидно спросила Люся, не выдержав экспрессии разговора.

Мама много мне о них рассказывала, — отрезала та. — Кроме того, как ты недавно заметила, в молодости я несколько лет подряд ездила в международный спортивный лагерь. Там было много финнов. Да что я?

Он просто кишел финнами! И они все были моими друзьями.

— По очереди? — уточнила Люся.

— Твои глупые подколы совершенно ни к чему, — холодно заметила Настя. — И вообще: я рассказываю тебе о человеке, с которым могла бы прожить всю жизнь, а ты никак меня не поддерживаешь.

— Нет, ну что ты? — Люся пошла на попятный. — Если бы ты встретила финна, да еще написала в его пользу завещание, я бы наверняка смогла с ним подружиться.

— И совсем неважно, что они медлительные, ведь правда?

— Да что там! — воскликнула Люся, которой, судя по голосу, разговор стал надоедать. — Мужчина-тормоз в два раза дольше проявляет чувства.

— Вот-вот, — подхватила Настя. — Я вообще люблю все медленное: медленные танцы, медленные поцелуи, медленный секс…

— Ну, пока у тебя еще нет финна, — вышла Люся из терпения, — давай, клади трубку и лети ко мне, поняла?

— Поняла, — буркнула Настя.

Когда через полчаса она ворвалась в квартиру, то была рассержена сверх всякой меры.

— Мне хотелось тебя задушить! — воскликнула она, сбрасывая босоножки. — Что за глупые шуточки? Обещала поддержать меня, а сама?

— Твой человек-паук почуял бы подвох, начни я разговаривать с тобой не в обычной своей манере.

— Да? — смягчилась Настя. — Может быть, ты и права. Пойдем на кухню. Ты обмозговала тут без меня ситуацию?

— Отчасти.

— Ну, — спросила Настя. — И что ты обо всем этом думаешь?

— Сначала расскажи, как ты провела остаток вчерашнего дня и прошедшую ночь. Тогда я буду думать.

Пока у меня одни только эмоции.

— Твоих эмоций я и боюсь. Обещай, что выслушаешь спокойно. А лучше бы тебя к стулу привязать.

— Ты что, разбойничала на дорогах?

— Я ездила в «Сады Семирамиды»! — торжественно сообщила Настя.

— Так я и знала, что твое честное слово — все равно, что маковое зернышко. Обронишь — не найдешь.

— Я не давала тебе честных слов.

— Ладно, что уж там! — Любопытство изнуряло Люсю, поэтому она поспешила примириться с подругой-авантюристкой.

Настя села поудобнее и принялась рассказывать о своих приключениях. Люся медленно мрачнела.

— Знаешь, что я думаю? — спросила она, сощурив глаза. — Что «КЛС» только официально расшифровывается как «Клин Стар». На самом же деле, это не что иное, как «Клуб самоубийц»!

Настя некоторое время молчала, потом спросила:

— У тебя после Петрова не осталось коньяка?

— Думаешь, стоит разогреться? Я уже сто лет не пила от души — близнецы обязывают.