Синдром Дао

Я пришел в уныние. Мне со своими уроками такую баснословную сумму нереально было скопить даже за год. Поэтому главным препятствием оказалось отсутствие финансов, а вовсе не состояние полубезумного отца. Пребывая в упадническом настроении, я поблагодарил Сун Лимин за подробное письмо и обещал подумать над ее интересным предложением. Хотя думать тут было не о чем – так мне казалось в тот момент. Однако жизнь очень скоро показала, что она полна самых неожиданных сюрпризов.

Приехав через день в больницу, я застал отца сидящим на кровати: он крепко обхватил руками поднятые колени и смотрел прямо перед собой. Старик производил благоприятное впечатление: встретил меня узнающим взглядом и даже слегка улыбнулся – неуловимым, как у Моны Лизы, движением губ. Но к разговорам был по-прежнему не склонен и хранил таинственное молчание.

Я выложил на тумбочку фрукты и протянул отцу очищенный банан. Он взял его и сосредоточенно стал есть, более не обращая на меня никакого внимания – словно забыл о том, что я нахожусь в палате. Когда старик доел банан, я протянул ему яблоко, но он, казалось, даже не заметил моего жеста. Снова поднял ноги в коленях, положил на них подбородок и устремился взглядом в какую-то точку на белой стене.

Я посидел еще немного на стуле рядом с кроватью, но, видя, что наше общение зашло в тупик, встал, кинул в пакет грязное белье и собрался уходить.

– Пенсия, – внезапно произнес отец ясным, хотя и слабым голосом.

– Что ты сказал? – воскликнул я, чуть не подскочив от изумления.

– Пенсия, – повторил он. – Ты должен посмотреть… за этот месяц уже должны начислить.

– Но как же я посмотрю? – удивился я. – Я даже не знаю, где твоя карточка.

– Карточка под матрасом, – прошептал отец. – Кодовое число: год моего рождения. Посмотри и скажи, пришли деньги или нет.

– Хорошо, – пообещал я. – В следующий раз обязательно скажу. Тебе привезти чего-нибудь?

– Да, – кивнул он и подозрительно огляделся по сторонам. – Купи три булки черного хлеба. Здешние сестры воруют весь хлеб.

– Ладно, куплю, – сказал я, стараясь не расплыться в ухмылке. – Выздоравливай. Я скоро приеду. Пока!

Окрыленный хорошим состоянием отца – слава богу, говорить будет! – я вернулся домой и первым делом забрался к нему под матрас. В воздух взлетели кучи фантиков от конфет, скомканная бумага, перья – все то, что, наверное, годами копилось под кроватью в его «берлоге». Старик строго-настрого запрещал что-либо трогать у себя в комнате: боялся, наверное, что я нарушу упорядоченный хаос «мастерской» (так он называл «берлогу»). Раз в полгода он сам кое-как делал влажную уборку – хотя больше создавал видимость уборки. А такие мелочи, как мусорные кучи в постели, кажется, вообще не замечал.

У изголовья кровати я обнаружил карточку Сбербанка. На нее перечислялась пенсия, из которой отец ежемесячно выдавал мне восемь тысяч на пропитание. Про другие расходы старика я мало что знал: из всех возможных приобретений в глаза бросались только краски, кисти и бумага для рисования. Правда, он утверждал, что откладывает деньги себе на похороны, потому что, дескать, «безработный балбес», каким был я, не сумеет потянуть столь серьезные затраты и все обставить «по-человечески». Зная нищенские пенсии большинства стариков, я не особо верил, что он скопил сколь-нибудь значительную сумму. Но раз ему было угодно играть в спонсора собственных похорон, то я не перечил: дело, как говорится, хозяйское.

Я дошел до ближайшего банкомата, вставил карточку и ввел пароль. В следующее мгновение я испытал сильнейший шок: на счету лежало триста шестьдесят восемь тысяч сто сорок рублей! Мне показалось, я по ошибке забрался в чужой кабинет. Я извлек карточку, убедился, что она принадлежит отцу, заново вставил ее и повторил авторизацию. Сумма осталась неизменной. Да уж, старый хрыч, как тот фараон, готовился к пышному погребению! На эти деньги можно было воздвигнуть огромный памятник из черного гранита, обнести могилу витой оградой, а внутри поставить чугунные скамьи и стол для поминальных обедов с десятком приглашенных. Только, спрашивается, на кой черт мертвому человеку нужна вся эта роскошь? Местечко на кладбище можно и поскромнее обустроить. А деньги использовать куда более разумно…

Вы ведь уже догадались, куда я решил вложить капитал? Ну разумеется: в китайский проект! Теперь я спокойно мог позволить себе курс молодого даоса, и сбережений еще с лихвой останется на достойные похороны. Единственное, надо было решить, что делать с отцом – нельзя ведь забывать, что он пока жив и нуждается в уходе. Я подумал, было бы здорово задержать его в больнице еще на месяцок. Или пристроить в какой-нибудь пансион, где старикам за умеренную плату обеспечивают приличный уход.