Синдром Джека-потрошителя

– Не думаю. Леон не говорил мне, куда уехал, но я, кажется, знаю, где его искать. У нее.

– Даже если так, это уже конец.

Дмитрий не мог поручиться, что все действительно закончится между теми двумя, но ему хотелось хоть как-то поддержать Лидию. Даже сейчас, утомленный и опустошенный, он не мог отвести от нее глаз. Он не позволил бы брату потерять такую женщину!

– Это будет конец, если все мы поверим, что жизнь пойдет по-прежнему, – сказала Лидия. – Сама она не исправится. Но я знаю, как ее исправить.

– Как же?

– Нам нужен ребенок. Только это сделает нашу семью полноценной.

– Я вам давно уже говорю, – усмехнулся Дмитрий. – Да я первым начал, а вы еще смеялись надо мной! Я рад, что ты созрела для такого решения. Ребенок – это удивительное счастье, которое и правда может вас спасти.

Он был рад за них, и все же в его душе мелькнула ревность, которой там не должно было появиться. Дмитрий даже сам себе не поверил: откуда ревность, к кому? Он должен радоваться, что Лидия родит ребенка его брату, все ведь правильно!

Вот только чувства отчаянно не хотели подчиняться разуму.

– Я это понимаю, а Леон – нет, – кивнула она. – Я ведь говорила тебе, он игнорирует меня.

– До сих пор?!

– Кажется, теперь это удается ему легче, чем раньше.

– Лида, мне жаль…

– Не нужно меня жалеть, – прервала его Лидия. Она и правда не выглядела ни подавленной, ни расстроенной. – Леон – мой, и он всегда будет моим. Даже если он заговорил о разводе.

– Что?!

– Как заговорил, так и забудет, не обращай внимания, – беспечно отмахнулась она. – Как только у нас появится ребенок, все решится само собой.

Дмитрию не слишком нравились такие рассуждения. Для него и Милы дети были подарком, настоящей радостью, но не инструментом. Да и потом, не похоже, что Лидия говорила о любви к мужу. Ее чувство было совершенно иной природы, и Дмитрий его не понимал. Он слишком устал, чтобы разбираться еще и в этом.

– Почему ты здесь? – утомленно поинтересовался он.

– Ради ребенка.

– Какого еще ребенка? При чем тут я?

Она не ответила ему, просто смотрела, и этот взгляд говорил больше любых слов. Дмитрий понял его сразу – но поверить не смог. Заставил себя не верить! Как это вообще возможно? Нет, он, должно быть, ошибся!

– Ты сошла с ума? – только и смог произнести он.

– Может быть, но ребенку это по наследству не передастся.

– Лида!

Она наклонилась вперед, облокотилась на стол; теперь ее лицо было совсем близко. Она продолжала смотреть ему в глаза, и этот взгляд гипнотизировал.

– Ты думаешь, я не знаю? – спросила она.

– Чего?

– Что ты влюблен в меня – еще со свадьбы.

– Что ты еще придумала?..

– Когда хочешь возражать, постарайся делать это уверенней, – засмеялась Лидия. – А лучше не трать время. Это было очевидно, ты плохой лжец. Но ты благовоспитанный лжец, ты никогда не позволял себе зайти слишком далеко. Да какое там! Ты и намека не бросил, думаю, ты даже свои мысли через цензуру проводишь. Я права?

Дмитрию хотелось сказать, что нет, все не так. Но он не проговорил ни слова.

– Вот видишь, – продолжила она. – Ты – вечный печальный рыцарь, оберегающий своего брата. И я уважаю это, всегда уважала. Но сейчас, чтобы помочь Леону, тебе нужно быть другим.

– Я не могу. Леон… И Мила…

– Хватит, а? Хватит думать о других. Ты только это и делаешь! Тебе еще не надоело? Хотя бы раз позволь себе жить так, как тебе хочется!

– Это неправильно…

– Правильно, неправильно, какая разница? Жизнь у тебя одна! Думаешь, когда ты станешь дедом, ты будешь подсчитывать, сколько раз ты поступил правильно, и гордиться этим? Да ты будешь сожалеть о каждом втором своем решении! Ты зациклился на правилах – и ты не живешь.

Лидия задела его за живое: он хотел этого, хотел ее. Он никогда не изменял своей жене, но… на его пути просто не появлялась женщина, с которой он захотел бы изменить ей. До сегодняшнего дня.

Но ведь это жена Леона, это брак Леона, который он оберегал так же старательно и преданно, как свой собственный!

– Лида, ребенок…

– Может, ребенка и не будет, – пожала плечами она. – За годы брака я никогда толком не предохранялась, а ребенка не было.

– Врачи ведь говорят…

Она снова не дала ему закончить:

– Мало ли, что говорят врачи. Природа говорит громче! Я не знаю, смогу ли я родить. А даже если смогу, разве ты будешь не рад ребенку, рожденному мной тебе?

– Леон…

– Леон ничего не узнает. Этот ребенок сделает его лучше! Леон срывается, ты это видишь. Чтобы он удержался, остался нормальным, ему нужна связь с миром, с семьей. Его нужно изменить, и ребенок изменит его в лучшую сторону. Опять же, забудь о ребенке, я просто хочу быть с тобой.

– У тебя есть муж! – Дмитрий держался за то, что казалось ему самым важным, до последнего, однако он уже тонул в ее светлых глазах.