Синдром Glamoura

На утро мы втроем собрались на кухне, я всем приготовила завтрак. Сцена напоминала эпизод из французской комедии: муж, любовник мужа и молодая жена. Максим, расставив ноги, восседал на стуле в женском шелковом халате, пережевывая большой бутерброд, и изредка посматривая на меня с победоносным видом. Вадим, как и в прошлый раз моего пребывания в его доме, смотрел футбол на французском канале, а я суетилась по бытовым вопросам. При всей моей врожденной ненависти к кухне и работе по дому, я радовалась возможности хоть чем-то себя занять в этой неуютной обстановке. Еще немного и начну кухонным горшкам поклоняться.

— Налей еще кофе, — сказал Макс передавая мне пустую чашку.

Вадим поднял на меня взгляд, и проследил за тем, как я реагирую на создавшуюся обстановку. Видимо, его удовлетворило мое поведение, и он снова отвернулся к экрану телевизора.

— Максим будет иногда у нас ночевать, — сказал Вадим, как будто речь шла о собаке, которую мы будем иногда подкармливать.

— Это я уже поняла, — выдохнула я, опустив глаза. Я делала вид, что рассматриваю свои ногти, просто, я не могла заставить себя посмотреть на них обоих. Раньше мне казалось, что я уже разучилась удивляться, однако, в последнее время я делала это все чаще. Оказывается, даже самая богатая человеческая фантазия всегда ограничена пережитым опытом.

Немного помолчав, я сказала:

— Не знаю, чем мне теперь заниматься. Тебе ведь я не могу быть нужна постоянно.

— Это нестрашно, — проговорил Вадим с набитым ртом, — развлекайся с друзьями, общайся, с кем хочешь, ходи по магазинам. Если заведешь адюльтер, старайся не афишировать. Работать по дому ненужно, у меня есть прислуга. Просто живи, это все, что нужно, когда ты мне понадобишься — я тебе сообщу, — все это было сказано ледяным деловым тоном. Я почувствовала себя как на собрании в "Маклаферти" по вторникам, где мы планировали свою деятельность до следующего вторника.

Мне было жутко неуютно находиться рядом с этой парой гомиков, которые сладко провели ночь, не стесняясь моего присутствия. До ужаса хотелось куда-то убраться.

— Я могу пользоваться твоей кредитной карточкой? — спросила я у Вадима. Он в этот момент как раз целовался с Максимом. Я отвернулась. Видимо, гомосексуалисты — это моя карма, только одно дело просто жить с гомиком и готовить с ним спагетти на кухне и совсем другое, наблюдать, как они придаются любви у тебя на глазах.

— Да, разумеется, — проговорил Вадим, продолжая целовать Максима, — пользуйся. Я открыл на твое имя отдельный счет, ты можешь им пользоваться в любое время. Купи себе еще вечерних платьев, и другой одежды, все что нужно.

Я решила извлечь максимальную пользу из своего, мягко говоря, унизительного положения и начать тратить деньги, а именно, отправилась в "Третьяковку", нет, не в галерею, разумеется, а в торговый центр, спустить пару тысяч Евро в бутиках. Откровенно говоря, на душе было паршиво до ужаса. Позвонила мама. Они с папой еще не успели улететь в Ливан.

— Детка, как твои дела? Как себя чувствуешь в роли молодой жены?

От ее вопросов мне стало еще больше не по себе.

— Все отлично, мам. Недавно позавтракали, Вадим уехал по делам, а я отправилась немного прогуляться.

— Вот молодец. Мы с папой сейчас обсуждали, как сильно ждем внуков, это же так здорово! Ты столько лет не выходила замуж, а сейчас все произошло так стремительно. Такое счастье. Вы не собираетесь в свадебное путешествие?

— Путешествие мы пока решили отложить. У Вадима слишком много работы, — говоря это, я вспомнила, как мой муж целовал Максима сегодня утром, и мое сердце заныло от тупой невыносимой боли.

Мама понизила голос до шепота:

— Он такой красивый и известный, я не ожидала. Где ты нашла такого красавца?

— Мама, если говорить честно, это он нашел меня. Давай обсудим это в другой раз? Я еще не отошла от свадьбы.

Это прозвучало неубедительно и грустно, но как еще я могла приостановить разговор, который меня словно ножом резал?

— Хорошо, доченька, позвони, когда будет время. Мы с папой очень за тебя счастливы. Целуем крепко!

— И я вас целую. Когда прилетите — звоните, расскажете, как добрались.

— Договорились, доченька.

Мама положила трубку. Она была очень счастлива, даже не расслышала натянутости в моем голосе. Хорошо, что папа, вопреки обыкновению, не попросил у мамы трубку, чтобы поговорить со мной лично. Как же мне продлить эту комедию, чтобы никто ни о чем не догадался? Вот уж задача со звездочкой из учебника по высшей математике!

Телефон зазвонил снова. Это был Витя:

— Хреновое настроение? — спросил друг первым делом.

— Как можешь догадаться — хуже некуда, — я засунула в рот жвачку, поэтому сказанное прозвучало, как из магнитофона с затянутой пленкой.

— Догадываюсь, — Витя начал кашлять. Кашель был глубоким и очень сильным. Мое сердце сжалось во второй раз за утро.

— Послушай, в некоторых изданиях уже появились ваши фотографии. Ты просто новоявленная Грейс Келли, не дать, не взять!

— Ну, так что же, я зря целый вечер позировала, затянутая в корсет, как героиня "Войны и мира"?