Синдром Кандинского

- Чтоб тебя, - выругался Алтухов, сплюнул и посмотрел на плевок. Прямо под ним, у самых носков ботинок лежала небольшая бумажка знакомого размера и цвета. Несколько секунд Алтухов напряженно всматривался в этот голубой прямоугольник, пока наконец не признал в ней банкноту.

- Деньги! - засуетился он. - Милые вы мои! Кто ж это вас сюда положил? И для чего? Уж не для меня ли? Могли бы тогда и в почтовый ящик опустить! - Бормоча, Алтухов нагнулся и попытался поднять купюру, но она каким-то образом умудрилась вмерзнуть в лед. - Хотя в ящик-то я давно не заглядывал, - продолжал бормотать Алтухов. - Все правильно. Прямо у магазина, все правильно. - Он положил замерзшие ладони на деньги и стал ждать, когда тонкий слой льда растает. - Ну вот я и богатый, - сладострастно проговорил Алтухов. - Как все-таки хорошо быть покупателем.

Мимо шли люди, но Алтухов не обращал на них никакого внимания. Он священнодействовал, колдовал над находкой и между выдохами бормотал:

- Правильно. Все правильно. Все по закону. Даже мертвого не стоит доводить до крайности.

Завтракал Алтухов долго, с затяжными передышками. Он словно боялся, что ему теперь нескоро представится возможность поесть и потому впихивал в себя дешевую колбасу с хлебом до тех пор, пока не почувствовал пищу у самого горла. После этого Алтухов выпил несколько глотков молока и отвалился на диван. "Ну вот и все, - подумал он, - ерунда какая-то: поел и совсем другие мысли в голове". Внутри у Алтухова урчало и булькало, словно в котле. Веки отяжелели, и впервые за несколько дней он почувствовал, что ничего больше его не волнует, что жизнь, независимо от его капризов и настроений, крепко держит его в своих объятиях. По этому поводу Алтухов хотел было поспорить с самим собой, но сытость оказалась сильнее. Алтухов отрыгнул, почувствовал облегчение и безмятежно задремал.

Проснулся Алтухов после полудня, совершенно разбитый и с горячей испариной на лице. Он долго лежал, не шевелясь, пытаясь отделить картины сна от недавних реальных событий.

Окончательно разбудил его громкий стук в дверь. Алтухов сел на диване, протер пальцами глаза и нахлобучил на голову шапку. После этого он поднялся и открыл дверь.

В комнату уверенно вошел участковый - огромного роста майор с клеенчатой папкой под мышкой, и при виде своего мучителя Алтухов невольно вздрогнул.

Участковый брезгливо потянул носом и грубо спросил:

- Ты хотя бы иногда проветриваешь свой хлев?

- Может, вначале поздороваетесь? - исподлобья глядя на него, проговорил Алтухов.

- А зачем я буду желать тебе здоровья? - с недоброй улыбкой спросил участковый. - Я желаю тебе одного, Алтухов. Я желаю заслать тебя, куда Макар телят не гонял. И я это сделаю. Даю тебе честное слово. - Говоря это, участковый крутил головой в поисках места, куда можно было бы сесть и разложить свою папку. - Опять у соседки крупу воровал, - сказал он, и тут же в дверном проеме образовалась благообразная старушка с седым пучечком на затылке.

- На прошлой неделе. На столе забыла. Кашу варила и забыла, - не глядя на Алтухова, жаловалась соседка. - А утром хватилась - половины банки нет. Ну сколько ж это можно-то? В прошлом месяце тоже. А у меня пенсия...

- Я сейчас, - вдруг сказал Алтухов, обращаясь к участковому. - Сейчас я табуретку принесу из кухни.

Он пошел прямо на старушку, та испуганно отступила в глубь прихожей, пропуская его на кухню, но Алтухов кинулся к входной двери и выскочил из квартиры.

В несколько секунд Алтухов скатился с третьего этажа, быстро завернул за дом и побежал к автобусной остановке. "Сволочь, - на бегу думал он. - Начальник! Хозяин!"

Вся одежда, которой располагал Алтухов, была на нем. Он не оставил в квартире ни вещей, ни денег. Единственное, чем ему пришлось пожертвовать, так это четырьмя опостылевшими стенами. Больше в эту комнату Алтухов не собирался возвращаться. Относительно своего будущего у него не было никаких планов. Не было их давно, так что эта последняя жертва не представляла для него какой-то особой ценности. Жизнь казалась Алтухову законченной, и его совсем не интересовало, где и в каком углу ему предстоит провести последние несколько дней или часов. Главным для Алтухова было сейчас то, что он ушел от унизительного разговора с представителем власти. Ему больше нечего было бояться. Он наконец получил полную свободу, вернув государству последнее, что у него было - жилье.

В магазине Алтухов взял на все деньги две бутылки самого дешевого портвейна и батон хлеба. Он распихал все это по карманам и поспешил в тот самый выселенный дом, куда приводил Нину. По дороге он подумал, что зря не купил телефонный жетон, вспомнил о нескольких монетках, которые у него остались и вслух проговорил:

- Ну и черт с ним.

В квартире нашлось все, что было нужно Алтухову: и диван, и старая эмалированная кружка, и даже столовый нож, видимо, брошенный хозяевами из-за устарелости дизайна.