Синдром космопроходца (СИ)

Рокотов нахмурился. Показалось, он нащупал невесомую нить, потянув за которую, удалось бы распутать весь клубок тайн и недоговоренностей. Не за тем ли адмирал Орлик послал его сюда? Не просто же так на земле из века в век вспоминают фейри, духов леса и языческих богов, вступая в сетевые споры с поборниками ортодоксальной веры в бога милосердного, любящего всех, но на удивление алчущего страданий своих адептов, имя которого давно утеряно в веках? И не просто так синдром космопроходца поражает даже тех, кто слыхом не слыхивал ни о каких культах древней Земли.

– Ты утаскивал в сон не одного меня… и не один лишь ты.

Над головой хмыкнуло.

– Живущие среди звезд видят, но не понимают. Те, кто находятся здесь, осознают, но не помнят. Это замкнутый круг, а время уходит.

– Чье?

– И ваше, и наше… не важно.

– А я?

– Ты все видишь, понимаешь, но не осознаешь. Тоже ничего хорошего, но хоть что-то.

Ноги нащупали опору, и Рокотов наконец ощутил себя на твердой земле. Давление на плечах ослабло. Там, где по коже прошелся острый, словно скальпель электронного хирурга, коготь пощипывало.

Встав, он однако тотчас вцепился в плечо Витэра, снова обретшего человеческое… вернее, гуманоидное обличие. Они стояли на вершине правильного холма или на полусфере, созданной из огромного монолитного кристалла горного хрусталя весьма скользкого на вид: даже не шаг, перенос центра тяжести мог бы вызвать падение.

Витэр фыркнул, но не отступил, не отстранился, не съязвил, хотя, судя по выражению лица, очень хотел. В непроницаемо-черных глазах родились смешливые искорки.

– Ты знаешь, что я готов был убить тебя?

– На болоте? Или натравив… не знаю, как назвать… местные любят земные названия, но не комаров же?

– «Некомары», – откликнулся Витэр. – А что? Неплохое название для тех, кто обычно не попадается людям на глаза. Кстати, подумай на досуге, отчего они зовут именно так. Ты неглуп, должен, наконец, сообразить. – Отвечать на вопрос он не собирался, Рокотов, видимо, уже полностью ответил на него сам. Оставался еще один: почему не просто отпустил, бросив на болоте, а лечил, зачем отогнал мелких острозубых приматов… некомаров.

– Я исключение?

Витэр скривился. Видимо, Рокотов спросил не то и не так, а может, наоборот: именно, как необходимо для получения ответа.

– Для начала, я не уверен, будто ты все еще человек. Я думал, изменится Джил, но перемещение коснулось тебя, а не ее. Видел бы ты, как разозлился братец! А кроме того, именно ты оказался мне нужен. Она – только проводник.

Прикосновения жгли кожу через ткань.

– Я не понимаю, – проронил Рокотов.

Витэр рассмеялся – звонко, переливчато, со вкусом и искренне.

– Врешь. Ты не осознаешь, но понимаешь, – наконец, сказал он.

«Одним из симптомов синдрома космопроходца является боязнь зеркал и любых отражающих поверхностей. Издревле во всех культурах миры зазеркалья тесно связаны со сновидениями», – припомнил Рокотов.

– Когда на планету прибыли колонисты, ты уже жил на ней.

– Долго и порядком давно, – отвечая, Витэр все еще посмеивался.

– И мог бы вышвырнуть их отсюда или свести с ума.

– Вряд ли можно свести с ума того, кто неразумен.

– Или не видит галлюцинаций, – покивал Рокотов.

– Зато правила они воспринимают замечательно и могут быть полезны, – Витэр склонил голову набок. – А может, я попросту влюблен? В ту, которая никогда не осознает моей сути, – он поморщился, – давно, невыносимо, зля и зудяще, поскольку я не желаю уподобляться просто вам, я хочу быть и оставаться собой!

Рокотов кивнул. Видимо, противоречия между необходимым и желаемым мучают не только людей. Если все именно так, как рассказывал Витэр, то ему действительно приходило на ум избавиться от пришельца, а уж после безумия в лесу… сложно не поддаться искушению и не убить того, кто овладел объектом твоих грез, а уж того, кому ничего подобного изначально и не нужно – тем боле. Словно походя сорвал и выкинул розовый бутон, на который садовник чуть ли не молился. Даже если…

«Что если?..» – одернул он самого себя.

– Если вы для нас опасны, – произнес… второй Витэр, проявившись прямо из воздуха: такой же высокий, схожий с первым чертами лица, но рыжеволосый и зеленоглазый, а потом проронил голосом профессора по астрофизике: – Измерения бывают: параллельные, перпендикулярные, пересекающимися. В этом случае…

– В этом случае те, кто могут преодолевать границу, начинают не только видеть, но и существовать в этих измерениях, – озвучил Рокотов.

– Молчи! – воскликнул Витэр, который находился рядом.

– Говори! – велел другой.

Голоса тоже оказались похожи, а еще…

– Это вы спорили на болоте! – догадался Рокотов и, обернувшись к рыжеволосому спросил: – Где Лира?!

– Заключим сделку, отдам, – пообещал тот. – Ну?..

– Не стоит… – посоветовал второй Витэр и сжал пальцы.

Рокотов вздрогнул – кажется, утром он обнаружит еще один синяк – и спросил:

– Чего ты хочешь?

Улыбка тронула тонкие губы рыжеволосого Витэра, и тот очень четко произнес:

– В отличие от моего брата, жить отшельником я не желаю. Я был против ухода с Земли, но подобный тебе повелел, и мы оказались здесь. Я хочу…