Синдром отката

Ближе к Новому Орлеану Виллем и Жюль свернули на запад, на Десятую магистраль. Теперь они ехали параллельно пути, по которому прошел ураган. Несколько часов дорога вполне соответствовала предсказаниям навигационной системы. А потом Виллем едва не угробил и себя, и пассажира: не заметил, что шоссе впереди перекрыто, и лишь в последний миг ударил по тормозам.

После этого за руль сел Жюль. Формально водить арендованный автомобиль имел право лишь тот, кто взял его в аренду, однако Виллем полагал, что с этим разобраться будет проще, чем с последствиями крушения самолета. И свежий человек за рулем определенно безопаснее. Виллем пересел на пассажирское сиденье и уснул под тихий аккомпанемент кантри по радио.

Когда он проснулся, уже светало. Жюль ехал всю ночь – в основном тащился по пробкам. С наглухо забитой магистрали он давно уже съехал и теперь пробирался через юго-восточную часть Техаса по двухколейкам, следуя указаниям, которые слал ему из своих легковушек, пикапов, фургонов и с лодок многочисленный клан Боски.

Большую часть дня они пытались обогнуть Большой Хьюстон и с караваном состыковались лишь под вечер, остановившись рядом с государственным парком на реке Бразос милях в семидесяти от города. Здесь вся группа должна была собраться и с первыми лучами солнца отправиться в затопленный город. Ураган перешел в тропическую депрессию, которая на пару дней зависла к югу от Хьюстона и все там обильно залила дождем. Бразос, в основном текущая к северу от Хьюстона, избежала разлива, но вода в реке стояла высоко.

Первым делом они связались с Руфусом: тот, как обычно, на своем пикапе с прицепленным трейлером, ехал впереди остальных. С ним Виллем и Жюль встретились в маленьком городке с аккуратными белыми домиками, а затем проехали следом несколько миль по проселочной дороге. Приблизившись к конечной точке маршрута, он свернул на обочину и запустил дрон, чтобы разведать, что творится в парке. Согласно интернет-картам, на этой поросшей редким лесом территории находилось несколько кемпингов, соединенных извилистыми дорогами. В обычное время можно было бы расположиться здесь. Но в этом году «муравьиные беженцы» заполонили парк еще задолго до того, как по Десятой магистрали хлынули на запад сотни тысяч беглецов, сорванных с места ураганом. Парк превратился во временный город. В каждом официальном кемпинге, обозначенном на карте, расположилось не меньше сотни фургонов, машин, палаток. Кочевники выплеснулись далеко за пределы простенькой сетки парковых дорог, колонизировали зеленую территорию между ними и правый, южный берег Бразос. Тоненькая полоска общественных земель на северном берегу на расстоянии выглядела словно линия, проведенная мелом – белая от яхт и катеров, должно быть прибывших сюда из Хьюстона. Дальше на север, на частной земле, тоже нашли себе приют группки фургонов и палаток.

На колесах все это было легко объехать. Но водному транспорту приходилось пробираться по запруженной реке. Вопрос был в том, где тем, кто плывет по воде, удастся сойти на берег и встретиться с теми, кто катит по суше. Руфус разрешил эту проблему, связавшись с одним из владельцев земельных участков на северном берегу. Собственники земли в эти дни ставили у въездов на свою территорию шлагбаумы и брали с беженцев плату за возможность проехать и разбить на их участке лагерь. Плата была порядочная, однако Руфус и другие члены каравана в деньгах не нуждались: Виллем привез с собой большой запас наличных. Уезжая повидать отца, он отдал большую часть денег Амелии, однако и у себя оставил достаточно, чтобы теперь хватило заплатить хозяину ранчо и еще осталось. Так что деньги перешли из рук в руки, и, когда сгустились сумерки, флотилия лодок и караван автомобилей наконец встретились на северном берегу реки. Они оказались ниже по течению, чем большинство лагерей, – о чем свидетельствовал запах, исходящий от воды. Прошло то время, когда легко было освежиться, побрызгав на себя речной водой или просто прыгнув в реку: здесь сама мысль вызывала тошноту.

Лагерь на берегу Бразос