Синдром отсутствующего ёжика

– Давайте я напишу, что вам надо делать с мальчиком, пока он болеет. Только дайте мне лист бумаги или тетрадку, ручка у меня есть.

– Конечно, – обрадовался он.

Я села на диванчик в прихожей.

– А… может, вы пройдете на кухню?

Я кивнула и пошла за ним в большую кухню, соединенную широкой аркой с другой комнатой, очевидно гостиной. По дороге я потеряла с ноги один огромный тапок. Наклонившись, чтобы поднять его, я увидела на полу, на светлом дереве, еле заметное бурое пятно. В середине оно отмылось, но края четко обозначались ярким ржавым ободком. Ничего себе… То, как не отмывается, въедается кровь, особенно с натуральных тканей и поверхностей, спутать с чемто трудно. Отец мальчика оглянулся на меня и, видимо, заметив ужас на моем лице, тут же решительно подошел ко мне.

– Это я упал, – внятно произнес он. – Выпил и упал, понимаете? Разбил губу. Было много крови. Ясно? Я никого не убивал.

– Точно? – спросила я, имея в виду пошутить.

– Точно, – вздохнул папаша. – И очень об этом жалею.

Почемуто мне показалось, что он говорит правду. Я взяла в руки потерянный тапок вместе со вторым и прошла на кухню. Там я села за стол и немного огляделась. Похоже, папаша не первый день шуровал тут один… Бумаги вперемешку с какимито счетами, игрушки, полупустые банки изпод дорогого фруктового пюре, фломастеры без колпачков, включенный ноутбук в режиме ожидания, на котором сиротливо висел маленький полосатый носок…

Папаша принес мне тетрадь и одним движением сдвинул все в сторону на столе.

– Располагайтесь. Хотите чаю?

– Да, спасибо.

– Какого?

– Любого. Лучше зеленого, если есть.

– Зеленого? – Он с сомнением открыл один шкафчик, другой… – Точно был… А кофе растворимый не подойдет?

– Подойдет, конечно, – торопливо кивнула я и стала писать.

Он подключил мгновенно закипевший полупустой чайник, налил мне кофе и встал напротив, прислонившись к мойке.

– Он заболел, когда ушла Маша.

Я посмотрела на него. А он не отвел глаз и прямо смотрел на меня, как смелый большой мальчик, наконец решившийся прийти в поликлинику со своим ужасным, постоянно ноющим, расковырянным чирьем в самом стыдном месте.

– Понятно, – осторожно произнесла я и отпила несладкий кофе.

– А перед тем, как уйти, она… Ну, в общем… Маша очень… гм… переживала, и Владик все видел…

Я постаралась спросить очень аккуратно:

– Ему… не досталось при этом?

– Нет, – быстро ответил мужчина. – Ну, то есть… наверно… может быть… Тут такое было… – Он замолчал и отвернулся к окну. – Напишите, если не сложно, чем его кормить… Вернее, что нельзя давать. Там, знаете, грибы маринованные… И что еще?

Я кивнула:

– Конечно. Я уже начала писать.

Он опять повернулся ко мне.

– Маша сильно его толкнула, но он не ушибся, а только испугался… Просто… пролетел через весь холл и удачно упал… Ну и… еще она его трясла, долго, я никак не мог отобрать его.

– Зачем?

– Что – зачем?! – повысил он голос и тут же осекся.

– Зачем трясла?

– Простите. Она… Машенька очень молодая… Вы не хотите выпить? Немного?

Я с сомнением посмотрела на мужчину. Он сразу правильно понял мой взгляд.

– Да вы не волнуйтесь! Я никогда не напиваюсь. Точнее – редко. Это случайно происходит – от усталости чаще всего. Просто… – не дожидаясь моего ответа, он достал две рюмки и початую бутылку вина. – Вот видите, это я вчера открыл. Сегодня еще не пил. Сухое… почти что виноградный сок…

Он пододвинул ко мне высокую рюмку.

– Попробуйте, хорошее вино. Вообще сухое вино полезно… гм… для расширения сосудов. Даже лучше, чем коньяк… Вы согласны? Так ведь обычно врачи говорят…

– Дада, некоторые говорят… А вот скажите, у Владика есть… бабушка, дедушка? – осторожно спросила я.

– Есть, – через короткую паузу ответил папа Владика.

Прищурясь, он несколько секунд смотрел в окно, в котором повисла влажная пелена мартовских сумерек, потом взглянул на меня, сделал несколько больших глотков вина и отставил рюмку.

– Маша его трясла, потому что хотела уйти. От меня, от него. И пыталась ему это сказать… Ей ведь непросто было уйти. Да я еще не пускал.

– Вы сказали, что она очень молода?

– Да, моей жене только что исполнилось двадцать лет. Владику – три с половиной. А мне – тридцать девять. Понимаете, да? Просто я влюбился в нее. До этого я женат не был. Были всякие варианты, но ничего серьезного, без детей… По крайней мере, я не знаю, никто детей не предъявлял… – Мужчина посмотрел на меня, чтобы удостовериться, что я внимаю ему. Мне пришлось кивнуть. – Я мотался по стране, пока сколачивал свой бизнес… Когда, наконец, и деньги пошли, и надоело знакомиться каждую пятницу на два дня… я увидел Машу… Она… – Он взглянул на меня и почемуто вздохнул. – Она в десятый класс не пошла, работала в турфирме. Я пришел туда за путевкой, хотел один поехать куданибудь на недельку расслабиться… А поехал с ней. Она сразу, на второй месяц забеременела. Ни в какую не хотела рожать, да и замуж не очень стремилась – просто она еще не видела ничего, не набегалась… И потом, она красавица такая… Хотите, покажу фотографию?