Синдром отсутствующего ёжика

Он стоял один, прислонившись к березе, и смотрел на меня. У него не было ни цветов, ни подарка, не было даже шапки, хотя на нем хорошо бы смотрелась какаянибудь стильная темносиняя бандана с белыми огурцами или, скажем, форменная фуражка. Почему бы ее не надеть, кстати? Хоть раз в год, на мой день рождения. Как будто услышав мои слова, Андрей Алексеич со вздохом выпрямился, достал изза спины фуражку и надел ее. Да еще у него в руках оказался букет роз, огромных, белых, на длинных темнозеленых, глянцевых стеблях! Как же это приятно. И даже немного страшно… Белые розы… как будто невесте…

Ктото из гостей, смеясь, закрыл мне глаза руками, и я почувствовала, как шерстинки от костюма или кофты лезут мне прямо в нос, щекочут и щекочут, а мне так неудобно чихать, когда на меня смотрит Кротов! Я все же чихнула и отбросила руку шутникагостя…

Моя старая кофта лежала на полу, я лежала на кофте и, приподняв голову, смотрела на себя в зеркале на приоткрытой дверце шкафа. Что это я? Ночью выспалась, пива не пила, вина тем более, и даже валерьянки… А уснула средь бела дня и проспала… не знаю, сколько… Устала, наверное, за последнее время. Я ужасно устала, от всего, и от самой себя, уставшей…

В комнате была открыта форточка, и стало зябко. Я накинула кофту, пахнущую старым шкафом, и подошла к окну. Надо же… Я так реально видела его во сне, видела даже глаза… А вот Ийку видела нечетко… Ладно, чего уж там! Лучше думать, что они изо всех сил рвались ко мне, так старались мне присниться, а я… не вовремя проснулась, не досмотрев сон.

Почему, кстати, я во сне точно знала, что Ирка – свинья? Ирка… Я умылась холодной водой, подключила чайник и набрала ее номер. Напоминать о своем дне рождения ей я не стала. Она точно вспомнит сама, не сегодня, так в ближайшие дни.

– Ирка, я поеду с тобой на Мальту.

– Йес! Ура! – закричала Ирка. – А то я уж решила, что все, никуда не еду. Филимон уперся до невозможности. Говорит: «Только с Сашей или вообще не поедешь!» Сашуня! Я тебя обожаю! Все! Отлично! Собираемся!.. Так, слушай. Ты насчет купальников и ерунды всякой не волнуйся. Там все купим. Главное, с визой успеть. Тебе надо сфотографироваться и заполнить анкету. И все! Я сама отвезу в турагентство. Билетов уже нет, но для нас будут. На такой тур уж какнибудь расстараются и найдут билеты.

– А за визой надо в посольство идти?

– Да прямо! Ты вообще об этом не беспокойся, все без тебя сделают. Завтра с утра. Сегодня никто не работает. Только ты не передумай. Ага?

– Ага, Ирка, – вздохнула я.

Я не очень себя люблю, но всетаки обидно, когда лучшие подружки поздравляют с днем рождения только в моем собственном сне.

Я была неправа. До вечера мне позвонили две другие подружки. Даже моя Ийка прислала сообщение: клише с сердечком и английскими словами «Happy Birthday», повергшими было меня в уныние. Но я всетаки преодолела себя, не расплакалась – ведь она могла и вообще не вспомнить.

По дороге к родителям я зашла в супермаркет и, особенно не шикуя, набрала вкусных продуктов и купила цветов, любимых маминых внесезонных хризантем, с холодным и свежим запахом, чтобы поблагодарить их за то, что они родили и воспитали меня. Вот такую, как я есть.

Наверно, собственное решение ехать с Иркой произвело на меня сильное впечатление. И я, чуть корректируя события и опуская болезненные подробности (в частности, мою встречу с Хисейкиным и горячее желание убить его), рассказалатаки родителям о том, что Иечка решила попробовать пожить с папой.

– Вы же знаете Вадика – он за все хочет большой платы. Пообещал устроить ее в хороший институт.

И вот теперь желает, чтобы Ийка побыла с ним. Они же редко виделись в последнее время.

– Понятно… – Мама с папой переглянулись. – А в какой институт, Сашуня, она хочет поступать?

– Точно не знаю, – бодро улыбнулась я. – Но точно не в медицинский. Может, на дизайн… гм… на компьютерный… Туда трудно поступить.

– А разве Иечка… освоила рисунки на компьютере? – осторожно спросила мама. – Ты же говорила…

– Так вот именно! – нашлась я. – У Вадика специальные программы стоят в компьютере… художественные… И компьютер совсем другой… В нашем памяти мало… Не хватает мегабайтов… Понимаете?

Мама положила руку на папину ладонь и кивнула:

– Хорошо, Сашенька. Наверно, вам виднее.

Не думаю, что родители мне до конца поверили, но, по крайней мере, одна тяжесть с души снята – врать в главном больше им не надо. И можно теперь не беспокоиться, что все откроется, когда я буду в отъезде. Если Ийка вдруг решит приехать к бабушке с дедушкой в гости и начнет рассказывать, что да как происходило в ее жизни в это время… Будет, так же, как и я, выбирать, приукрашивать. Моя ведь школа. Как говорить пятую часть того, что хотелось бы сказать, как молча улыбаться, когда хочется кричать, как принимать из рук Хисейкина бутерброд с вспотевшей белорыбицей и кушать под его ненавидящим взглядом, не подавившись.

Часть вторая