Синдром отсутствующего ёжика

– Йес! Ура! – закричала Ирка. – А то я уж решила, что все, никуда не еду. Филимон уперся до невозможности. Говорит: «Только с Сашей или вообще не поедешь!» Сашуня! Я тебя обожаю! Все! Отлично! Собираемся!.. Так, слушай. Ты насчет купальников и ерунды всякой не волнуйся. Там все купим. Главное, с визой успеть. Тебе надо сфотографироваться и заполнить анкету. И все! Я сама отвезу в турагентство. Билетов уже нет, но для нас будут. На такой тур уж как-нибудь расстараются и найдут билеты.

– А за визой надо в посольство идти?

– Да прямо! Ты вообще об этом не беспокойся, все без тебя сделают. Завтра с утра. Сегодня никто не работает. Только ты не передумай. Ага?

– Ага, Ирка, – вздохнула я.

Я не очень себя люблю, но все-таки обидно, когда лучшие подружки поздравляют с днем рождения только в моем собственном сне.

Я была неправа. До вечера мне позвонили две другие подружки. Даже моя Ийка прислала сообщение: клише с сердечком и английскими словами «Happy Birthday», повергшими было меня в уныние. Но я все-таки преодолела себя, не расплакалась – ведь она могла и вообще не вспомнить.

По дороге к родителям я зашла в супермаркет и, особенно не шикуя, набрала вкусных продуктов и купила цветов, любимых маминых внесезонных хризантем, с холодным и свежим запахом, чтобы поблагодарить их за то, что они родили и воспитали меня. Вот такую, как я есть.

Наверно, собственное решение ехать с Иркой произвело на меня сильное впечатление. И я, чуть корректируя события и опуская болезненные подробности (в частности, мою встречу с Хисейкиным и горячее желание убить его), рассказала-таки родителям о том, что Иечка решила попробовать пожить с папой.

– Вы же знаете Вадика – он за все хочет большой платы. Пообещал устроить ее в хороший институт.

И вот теперь желает, чтобы Ийка побыла с ним. Они же редко виделись в последнее время.

– Понятно… – Мама с папой переглянулись. – А в какой институт, Сашуня, она хочет поступать?

– Точно не знаю, – бодро улыбнулась я. – Но точно не в медицинский. Может, на дизайн… гм… на компьютерный… Туда трудно поступить.

– А разве Иечка… освоила рисунки на компьютере? – осторожно спросила мама. – Ты же говорила…

– Так вот именно! – нашлась я. – У Вадика специальные программы стоят в компьютере… художественные… И компьютер совсем другой… В нашем памяти мало… Не хватает мегабайтов… Понимаете?

Мама положила руку на папину ладонь и кивнула:

– Хорошо, Сашенька. Наверно, вам виднее.

Не думаю, что родители мне до конца поверили, но, по крайней мере, одна тяжесть с души снята – врать в главном больше им не надо. И можно теперь не беспокоиться, что все откроется, когда я буду в отъезде. Если Ийка вдруг решит приехать к бабушке с дедушкой в гости и начнет рассказывать, что да как происходило в ее жизни в это время… Будет, так же, как и я, выбирать, приукрашивать. Моя ведь школа. Как говорить пятую часть того, что хотелось бы сказать, как молча улыбаться, когда хочется кричать, как принимать из рук Хисейкина бутерброд с вспотевшей белорыбицей и кушать под его ненавидящим взглядом, не подавившись.

Часть вторая

Нарисуй мне неведомый край,

Солнце, луну – и на пыльной дороге
Двух человечков на Единороге.

Эмиль Виктор Рью. Единорог

Глава 1

В аэропорту Домодедово, пока я ждала Ирку, я купила диск с аудиокурсом «Евроинглиш» и с некоторым сомнением вставила его в Ийкин старый плеер, не уверенная, что под таким многообещающим названием не содержится самый обычный курс, скучный и бесполезный. Но первый же диалог заставил меня прислушаться повнимательнее и улыбнуться. Сдав свой небольшой чемодан, я ходила и с удовольствием слушала упражнения и диалоги. Главное удовольствие все же заключалось в том, что я практически все понимала. Вот они, детские знания. Английский я учила в советской спецшколе, но крайне старательно, поэтому даже объясниться кое-как могу. В тот момент, разгуливая по огромному залу отлично отремонтированного аэропорта, глядя на спешащих или, наоборот, истосковавшихся в ожидании отложенного рейса пассажиров, я даже и предположить не могла, как же мне в самое ближайшее время пригодится мой аккуратный, скромный английский язык!..

Ирка ворвалась в двери зала отлета в самый последний момент. За ней спешил отдувающийся Филимончик, который решил обязательно проводить любимую жену и сдать мне ее с рук на руки. Помощник Филимончика тащил очень небольшой чемодан, вроде моего, и я, зная Иркину страсть последних лет – надеть на себя все, что продается на главных полках в ее любимом бутике, слегка удивилась, но спрашивать ничего не стала. Ирка сама с хохотом показала на свое хилое снаряжение:

– Вот полюбуйся, друг мой разлюбезный Филимонушка ничего взять с собой не разрешил, кроме трусов с начесом! Чтобы кое-что не отморозить на скалистом бережку!

Василий Семенович Филимонов, уважаемый член проправительственной фракции в Государственной Думе, председатель разных комиссий и очень серьезных комитетов, замахал на нее руками: