Синдром властного негодяя

«Уехал парнишка на службу, не страша-а-ася конца. А младая девчонка не дождала-а-ася бойца…»

Денис остановил запись и сделал несколько пометок в блокнот, и пока он не успел заново включить прекрасное, я поспешила вставить вопрос:

— Тебе вправду нравится это слушать?

— Я помогаю им с текстами, — пояснил он. Моя челюсть отпала: ничего себе какой альтруизм! И где же результат? Не в «младой девчонке же»? Ден заметил это и пояснил: — да, до этого они были ещё хуже.

«От души прямо в сердце, ваши Жека Шустрый и Ратмир. Не грустите, пацаны, нормальных девчонок все равно больше» — закончили они, после вновь включился рэп. А ребята, оказывается разножанровые исполнители.

— Понимаешь, это же уличная музыка, превалирование формы над содержанием и посыла над ритмикой и художественной ценностью текста, — Ден будто бы застеснялся своего хобби, но по мне так здорово же. Червоточина делает яблоко даже на вид натуральнее, а человека — естественнее. Так что любовь к уличной музыке — большой плюс для Дубровского. Теперь рядом с ним чувствую себя увереннее. Да. Вот с таким неидеальным Деном я бы даже на свидание сходила.

— Понимаю, — поддержала я. — У каждого должна быть отдушина, что-то такое, что делаешь с удовольствием.

— Да, — отрезал он, захлопнул блокнот и встал. — Но это не тот случай. Сегодня нужно пораньше лечь: завтра тяжёлый день.

19

Дубровский ушел в гостиную, закрылся там и больше не выходил. Я же выдраила кухню, приготовила бульон на завтра, чтобы с утра сварить супчик, тесто для блинчиков, убралась еще раз и совершенно отчетливо поняла — без изматывающей работы и приказов барина я совершенно не могу себя занять. Робко спросила у Дена, не нужно ли ему чего.

От ответного долгого взгляда, будто прошившего меня насквозь захотелось сбежать как можно дальше, а лучше — сунуть барину под нос контракт, потом сбежать. Но Ден всего-навсего попросил показать мои документы и приказал лечь спать.

— Спать? — я потерялась от такого предложения. В девять вечера? Я не привыкла спать в такое время.

— Надумаешь — заходи, поболтаем.

И снова подмигнул. А еще рядом с ним лежал открытый пакет белых семечек и тарелка для мусора. Ну вот, точно тот самый Ден, а я напридумывала всякого: черви, близнецы, раздвоение личностей… Что только не придет в голову от безделья. От него же постоянно казалось, будто Дубровский следует за мной по пятам. В ванной я тщательно забаррикадировались стулом, открыла воду и пару минут ждала, не вломится ли Ден. Потом наспех вымылась, подумала и вымылась еще раз, тщательнее. На всякий случай. Распустила волосы, взбила их рукой, чтобы вернуть объем. Натянула теплый махровый халат поверх короткой кружевной пижамы, запахнула его посильнее и мышкой проскочила в кухню. Раньше-то мое спальное место располагалось в гостиной, но не гнать же Дена.

Быстро разобрала диван, прихватила с собой плед и подушки их спальни и улеглась. От того, что за стенкой Дубровский становилось не по себе. Будто дрожь пробегала от кончиков пальцев, через позвоночник куда-то в ноги. Почему так? Не первую ночь проведем в одной квартире, а не по себе именно сегодня.

Заснуть все не получалось, поэтому я лежала и слушала, как Денис ходит по комнате, вполголоса разговаривает с кем-то, смотрит телевизор, моется в душе, открывает дверь на кухню… Я сразу же села и натянула одеяло повыше, но Дубровский только налил себе стакан воды и сел на самый краешек разложенного дивана.

— Еще на балконе можно лечь.

— Нет, там холодно.

Это уже чересчур! Отправляться на балкон не собираюсь, пусть так и знает!

— Жжешь, Сорока, — он как-то очень ехидно улыбнулся. Будто рядом кто-то пошутил, а я не поняла.

И чтобы добить меня добавил:

— А ты похорошела за это время, хотя и до того была красоткой. Спокойной ночи, — добавил он, так и не дождавшись ответа.

У меня же все не находилось слов. Вот с Анькой я могла болтать, с Надей, с мамой… да с кем угодно, кроме Дубровского. Он чувствовал это, поэтому быстро ушел. Как будто от этого легче! Повертевшись еще немного, я сама заглянула в гостиную, где Ден разбирал себе диван.

— Так можно не идти на балкон? — сама не знаю, что буду делать, если Дубровский откажет. Доктору позвоню, вот. Пусть присылает своих Тамати и Фалькона.

Денис снова очень странно посмотрел на меня, положил поверх простыни одну подушку, вторую, валик, расправил одеяло и отогнул один край, будто приглашая к себе, и наконец ответил:

— Можно лечь там, где тебе удобнее. Например в спальне. Хочешь даже отнесу. Ты же легкая, я помню.

Я тоже. Помню. Поэтому на всякий случай выскочила из гостиной, прикрыла дверь, и вторую, что вела на кухню, подперла ручку стулом, хотела подставить стол, но поняла — Ден не выходил из гостиной. И если бы хотел — без усилий поймал бы меня в гостиной, отнес в спальню, вышиб дверь…

«Значит, так ты обо мне думаешь?»

«Вы в плену „Синдрома властного негодяя“: видите симптомы, по своему толкуете их и сходу ставите диагноз».

Что ж, наверное давно стоило обратиться к психологу, только нормальному, а не такому как Доктор с его странными методами.

20