Sindroma unicuma. Книга 2.

Однако предостережение держать язык за зубами следует выполнять, чтобы не заработать проблем на свою шею. Если сболтну лишнего, они нацепляются друг на друга как пыль на наэлектризованную палочку. Я не смогу внятно объяснить, почему пошла не туда и не в ту сторону; у администрации института, умолчавшей о ЧП, возникнут неприятности; профессор и Стопятнадцатый попадут под подозрение, потому что не просигнализировали в первый отдел о контакте обычной студентки и таинственного существа из подземелий. Всем будет худо из-за моей способности вляпываться в различные осложнения.

- Ладно, - согласилась я с необходимостью соблюдения тайны. - Что скажете на остальные обвинения?

Мужчина негромко рассмеялся.

- Рассматривайте четверку как моральную компенсацию за встречу с нашим подземным чудовищем.

- Альрик Герцевич! - задохнулась я от возмущения, потому что он не потрудился придумать приличное объяснение. - Как вы могли?

- В начале разговора вы назвали меня идеальным. Прежде всего, я... - замялся он на мгновение, - человек и ничто человеческое мне не чуждо. Признаю, проявил слабость. Пойдете жаловаться или потребуете пересмотра оценки? Учтите, Монтеморт погасил ведомость, и откат результатов экзамена будет непростым.

- Даже не знаю... - пробормотала я неуверенно.

- Меня удивляет ваша реакция на полученную оценку. Я мог бы понять негодование, если вы строили бы планы, связанные с символистикой, или имели другие честолюбивые замыслы. К примеру, Лиза связывает свое будущее с символьной механикой, и знания пригодятся ей в голове, а не в строчке ведомости. Так ли велика беда в полученной четверке? Зато перешагнете зимнюю сессию и уверенно доберетесь до летней. Кто знает, вдруг злой рок, витающий над вами, исчезнет, и вы задержитесь в столице дольше одного семестра?

Хотелось бы, - согласилась я молчаливо. Надоело менять адреса, пароли, явки.

- Из-за моей оценки Мелёшин будет ходить на пересдачи.

- И не только. Он виноват в собственной несдержанности. Я мог бы объявить во всеуслышание, что Мелёшин применил без разрешения plasticini* на экзамене, - профессор вынул из кармана жилетки серебристый блинчик. - Однако он отделается административным наказанием за хулиганское поведение.

Я растерянно обвела пальцем бугристости бывшего пера, слипшегося в плотную лепешку. Стоило поблагодарить мужчину за то, что он сохранил в тайне проступок Мэла.

- Несколько человек, кроме него, стали свидетелями незаслуженной четверки, - сказала, опустив голову. - Наверное, поползут слухи.

- Не поползут, - успокоил Альрик. - Студенты видели показательное выступление Мелёшина, но не слышали разговора у стола. Мелёшин же применил знакомое вам legra vi labum* и опять без санкции преподавателя. Как видите, во всем, что касается вас, он стремится к тотальному контролю.

Небольшая поправка, уважаемый профессор. Мэл норовит контролировать всё, что касается и вас. На сегодняшнем экзамене он проштрафился по самые уши. Достаточно, чтобы его безоговорочно отчислили из института, невзирая на заступничество свыше.

И все же, несмотря на то, что студенческое будущее Мэла висело на волоске, слова профессора о собственничестве парня разволновали меня. Мэл осознанно пошел на нарушения правил, потому что ревнует. Ревнует! Мой Мэл, - улыбнулась я с нежностью.

Неожиданно в голову пришла следующая неприятная мысль.

- Тогда почему его допустили к экзамену? Вы специально устроили так, чтобы Мэ... Мелёшин узнал о четверке?

- Не переоценивайте мои возможности, - хмыкнул весело Альрик. - Рядом с вами сидит злодей мирового масштаба, который подстроил совместное пребывание с Мелёшиным в последней "пятерке".

Мне стало стыдно за скоропалительное обвинение. Действительно, как было предугадать, что я поплетусь в хвосте сдающих и окажусь в одной компании с Мэлом?

- Извините.

- Принимается, - улыбнулся мужчина. - Мелёшина допустили к экзамену по ходатайству Генриха Генриховича при условии, что долги будут закрыты позже.

- Простите, - совсем сконфузилась я и кинула на Альрика виноватый взор. Действительно, нехорошо вышло.

- Бросая упреки в защиту Мелёшина, вы упустили из виду одну немаловажную деталь, - сказал профессор и, заметив мою озадаченность, пояснил: - А именно фотографии, которые занимают место в ящике стола в лаборатории. Полагаю, вы догадались, кто явился заказчиком снимков.

Я не ответила, кусая губы. Молчание - знак согласия.

Фотографии успели вылететь из головы, уступив место прояснению отношений с Мэлом, а ведь увесистая пачка кадров стала катализатором его ярости.

- Целью компрометирующих материалов имелось развести вас и Мелёшина в разные стороны. По-прежнему рассчитываете встречаться с ним? - задал неожиданный вопрос мужчина.

Я смущенно пожала плечами. За меня ответили пылающие щеки.