Sindroma unicuma. Книга 2.

И все-таки фантастика - декан и Альрик в пяти шагах от меня. Застыв соляным столбом, я боялась пошевелиться, чтобы не выдать свое присутствие малейшим движением. Эх, надо было намазать лицо углем или сажей, - вспомнила о маскировочном шпионском трюке. Наверняка моя физиономия горит издалека семафором.

Зря нервничала. Мужчины не собирались тратить время на осматривание темных углов.

- Осточертело, - сказал зло профессор. - Отказываюсь. Сюда я больше я не ходок.

- Твои слова сгоряча, - в мягкой деликатной манере ответил Стопятнадцатый. - Уверен, ты скоро остынешь и признаешь, что у нас нет выбора.

- Выбор есть всегда! - воскликнул Альрик. По сжатым кулакам в карманах халата и раздраженному переминанию с больной ноги на здоровую было заметно, что он сердится. - Я дам подписку о неразглашении, обет, клятву! В конце концов, приму самое тяжелое зелье забвения!... Что еще?... Обвешусь усилителями забывчивости! Но к скальпелю не притронусь.

При упоминании об острорежущем инструменте я обратилась в слух, позабыв, что притворяюсь стеной.

- Нет, Альрик, - пробасил декан, - ты прекрасно знаешь, что вернешься сюда. Тебе не позволит совесть. И сострадание.

- Сострадание? - изумился собеседник и, мне показалось, криво усмехнулся. - Звучит как издевательство. В сложившейся ситуации данный термин неуместен.

- Могло обернуться гораздо хуже. Нам невероятно повезло, что Первый департамент уступил, разрешив привязку в стенах института, - внушал Стопятнадцатый. - И подумай о них. В иных условиях их попросту изувечили бы, потому что не знают ни жалости, ни меры. А у нас лаборатории с новейшим медицинским оборудованием. Стерильность, анестезия, длительный реабилитационный период...

- Говорите так, будто здесь курорт, - процедил профессор. Вынул что-то из кармана и сунул в рот. Когда он повернулся в профиль, я разглядела какую-то палочку. Сигарета! Раньше от Альрика не пахло никотином.

Декан был солидарен со мной.

- Ты же не куришь, - напомнил, пока профессор судорожно чиркал зажигалкой. Та отказывалась работать, и мужчина бросил сигарету на пол, выругавшись под нос.

Чувствовалось, что он взвинчен донельзя. Помня о редкостной невозмутимости и хладнокровии Альрика, я в изумлении взирала на него из своего убежища.

- У тебя переутомление, - продолжил декан тоном заботливого врача. - Я тысячу раз говорил и еще раз повторю: как бы ты не предавался самобичеванию, мы поступили единственно правильно. И гуманно.

- Привесьте мне крылья и поставьте на аллее в теплой компании, - ответил с сарказмом Альрик. - Скорее, мы сгорим в аду за извращенную трактовку общечеловеческих ценностей. А ведь есть выход, Генрих Генрихович. Остановить, сломать гидру!

- Не нам с тобой решать...

- Я давно думаю над этим вопросом, - будто не слыша, продолжил профессор. - Набросал кое-что. В целом, несложно и без последствий: для института и для города. Для страны.

- В нашу сторону давно косятся. По министерству циркулируют слухи о неблагонадежности. Не стоит усугублять подозрения.

- Придумаем подходящее алиби. Спишем на естественный физический износ или на природные аномалии, - сказал собеседник и цинично усмехнулся: - Ведь их немало под фундаментом института, не так ли?

Стопятнадцатый покачал головой.

- Не сейчас, Альрик, не сейчас. Возможно, позже. Мне нужно подумать. Знаешь, что ректор поселился в министерстве? Старается ради нас, закрывает прорехи на подштанниках.

- Или подыскивает теплое местечко?

- Опять вылезла твоя мнительность, - ответил декан с укоризной.

- Разумная предосторожность. Пойдем, - профессор махнул рукой, и мужчины двинулись по коридору.

О, слава вам, высшие силы! Увлекшись разговором, собеседники не заметили меня, размазанную по стене. Однако, сегодня у Альрика отвратительное настроение. Попадешь ему случайно под руку - придушит и не заметит.

Голоса удалялись, и я, опомнившись, двинулась следом. Даже если меня застукают и схватят, пусть это сделают Стопятнадцатый или профессор.

Осторожно заглянув за угол, я заметила, как мужчины повернули налево, и припустила за ними. Притормозив перед поворотом, опять высунула нос и увидела, как белый халат мелькнул вправо. Так и перемещалась короткими перебежками, торопясь за деканом и профессором, и, увлекшись погоней, успела запамятовать, куда мне требовалось попасть.

Странный вышел разговор, - задумалась я, крадясь вдоль стены. О чем или о ком увлеченно спорили мужчины? Вернее, спорил Альрик, а декан невозмутимо осаживал эмоциональные всплески молодого коллеги. Жаль, нет возможности подслушать продолжение разговора - беседующие удалились на приличное расстояние.

Выглянув из-за угла, я чуть не ткнулась в спину Альрика. Метнулась обратно и слилась со стеной, вжавшись. Не заметь, не увидь, не услышь! - умоляла, зажмурившись.

- Что случилось? - прогудел Стопятнадцатый. Близко спросил, почти над ухом.

Профессор ответил с опозданием. Наверное, отсеивал от ночной тишины чье-то частое от бега дыхание.

- Ничего. Показалось. Пройдем ко мне?

- С удовольствием, - согласился Генрих Генрихович, и мужчины двинулись дальше.