Sindroma unicuma. Книга 2.

Зачем затягивать с долгами, внеурочно навешавшимися на мою шею? Надо соглашаться на курьерство, и поскорее, потому что завтра никак не получится. Завтра у меня поход по магазинам, если Петя не потребует билет обратно.

- Сегодня. Могу даже сейчас, - кивнула я с готовностью.

- Хорошо. Отработаете, и я напишу записку. Завизируете её в отделе кадров и сдадите в бухгалтерию. Сумку оставите здесь? - поинтересовался участливо Стопятнадцатый. Видимо, представил, как я, с языком на одном плече и с сумкой на другом, ползу на последнем издыхании по коридору, доставляя нужные документы по назначению.

- Нет, при себе, - отказалась я и продолжила фантазию декана. Я ползу, ползу... Вокруг взрываются снаряды, свистят пули, стонут раненые... Доползаю до штаба и отдаю в руки комдива Вулфу карты с крестиками вражеской дислокации. Вокруг радуются бесценной информации, доставленной вовремя, а я умираю с улыбкой на лице от случайной шрапнели. И мне поставят памятник. Вот.

Какой штаб, какие враги? День на дворе, солнце светит, а в институте не хватает курьеров.

- Генрих Генрихович, а как быть с экзаменом по элементарной висорике? - закинула я робко удочку.

- С экзаменом? - задумался на мгновение Стопятнадцатый. - Я поговорил с Теолини с глазу на глаз, но без упоминания имен. В любом случае вам нужно посетить экзамен и получить отметку в ведомости, пусть даже неудовлетворительную. Важен факт присутствия. Теолини согласен обождать час с погашением ведомости.

Я послала виноватый взгляд декану. Вот Генрих Генрихович и докатился до подлога, и всё из-за меня - глупой безнадежной невисоратки.

- И не потребовал ничего взамен?

- Покамест ничего, - развел руками мужчина.

Подозрительное безвозмездное согласие, или Стопятнадцатый не договаривает.

- От вас потребуется зайти на экзамен в числе последних студентов, а по выходу немедленно посетить деканат, - уточнил подробности завтрашней аферы мой покровитель. - Я буду ждать.

- Генрих Генрихович, очень неудобно втягивать вас... - пробормотала я с покаянным видом. - Простите! Может, лучше на пересдачи?

- Ни в коем разе, милочка. Послестрессовый синдром может свалить и быка, а что говорить о вас?

Стопятнадцатый свято уверовал в психическую депрессию, которая неслышно подкрадывалась ко мне после вчерашнего происшествия в лаборатории. Не знаю, какова достоверность его прогноза, но на данный момент меня одолевал один-единственный стресс, связанный с нахалом Мэлом. Нет, с однокурсником Мелёшиным.

В качестве курьерской миссии декан поручил разнести извещения об общеинститутском хозяйственном совете. Как пояснил Генрих Генрихович, в подвальных помещениях после ремонтных работ повредились телефонные кабели, поэтому часть левой половины здания оказалась отрезанной от оперативного сообщения, а сбор по вопросам хозяйствования был назначен через три часа.

Возможно, под ремонтными работами Стопятнадцатый подразумевал Некту, со скуки перегрызшего цветные провода. Мне казалось, только полный идиот, ремонтируя что-то одно, мог одновременно повредить что-то другое, разве что сознательно и методично долбасил черенком лопаты, размолачивая оплетку и жилы кабелей.

- Связисты спустились вниз и приступили к восстановлению линий, но у нас ничего не делается быстро. Сомневаюсь, что пробой будет найден к концу дня, - поделился бедой мужчина, а я задумалась о том, как декан выкручивался бы с доставкой сообщений, не попадись под руку мой прогул.

Меня посетило подозрение, что Стопятнадцатый на ходу выдумал задание, лишь бы занять курьерские часы. Однако извещения оказались закрытыми в белые конверты, с отпечатанными на машинке пунктами назначения и голографическими оттисками нематериального факультета - куратора предстоящего сбора. Не тяп-ляп, а вполне серьезно.

Генрих Генрихович не замедлил разъяснить причину основательного подхода к доставке извещений:

- Передавать устные сообщения через третьих лиц не годится. Сегодня будут рассматриваться заявки служб и кафедр института на финансирование с составлением годового графика, поэтому отсутствие представителя какой-либо службы грозит в дальнейшем недовольством, жалобами в различные инстанции, и, как следствие, неприятными разбирательствами.

С каждым серьезным словом я все больше проникалась важностью поручения.

Декан выдал четыре конверта и кратенькие схемы мест назначения, нарисованные наскоро на листочке бумаги. Как лицо ответственное, я расписалась в получении извещений, которые вместе с бланком для расписок вложила в сумку. Официальность и строгость процедуры пробрала меня до печенки. Вдруг потеряю конверты или заблужусь и доставлю извещения значительно позже указанного времени? Ой-ёй-ёй! Это же как минимум парализация деятельности института! Надо поспешить.

Напоследок я хотела спросить у Стопятнадцатого о Некте, но передумала. Успеется. Декану сейчас нужно думать о бомбе замедленного действия, сидящей под стеклянным колпаком в одной из лабораторий.