Sindroma unicuma. Книга 2.

Колобок переключил внимание на меня, и глазки-щелочки превратились в тонкие полоски. Я поежилась.

- Мне нужна расписка, - напомнила лунолицему.

- А хочешь, мы в следующем месяце оформим в десять раз больше, а возьмем в пять раз меньше? - предложил парень, рассчитывая поколебать неприступность начальника сортировочной.

Плохой из него мухлежник. Кто же предлагает сговор в присутствии нескольких свидетелей? Приличные преступники обычно шепчутся в уголке, втайне от любопытных глаз.

- Хассаина как скала, - сказал Тао Сян. - Не забраца. Луце обойти.

Что за непонятная хассаина? Может, это второе "я" Тао, о котором он отзывается иносказательно, как и подобает уроженцу востока? Мол, мне не составит труда отвесить вам и восемь центнеров бэушного стекла, но моя внутренняя хассаина принципиально разлеглась на дороге, мешая пройти к нужным отсекам, и избавиться от нее невозможно.

- Как обойти? - задумался парень, ища в словах колобка скрытый смысл, и перешел на заговорщический тон: - А-а, понятно. Прийти, когда Асмодея не будет?

- Нет, - покачал головой лунолицый. - Потом приходи, с картой. А ты не сепци! - ткнул в меня надутым как сосиска пальцем.

Я растерялась, не разобрав из-за невообразимого акцента, что сказал сортировщик утиля.

- Не шепчи, - перевел мне парень и переключил воинственный дух на Тао Сяна: - Когда я вернусь с картой, мы профукаем конкурс, понимаешь? Пролетим мимо, как фанерка!

"Не шепчи" - потребовал колобок. Вроде бы нормально разговариваю, по-человечески, - нахмурила я лоб. Похоже, у лунолицего проблемы с ушами.

- Напеваес, слысу-слысу, - опять погрозил Тао Сян.

Я украдкой потрогала губы. Неужто рот зажил отдельной жизнью без ведома хозяйки? Определенно, кто-то из нас ненормальный: или колобок, или я.

Девушка сдула светлую челку, закрывшую глаз, и с любопытством посмотрела на меня.

- Тао Сян, не вынуждай идти на крайние меры. Мы напишем докладную об ущемлении прав! - пригрозил парень, пойдя ва-банк.

Угроза оказалась основательной, выстрелив по начальнику сортировочной, как дробина по слону. Гораздо больше товарища в фартуке взволновали его слуховые галлюцинации.

- Паес, - повторил Тао Сян, обращаясь ко мне. - Напрасно паес. Моя хоца не победит! - воскликнул боевито и забормотал сердито на непонятном языке.

- О чем это он? - спросила я у парня. - Ни слова не разберу.

- Зря внушаешь, - также тихо перевел знаток ужасных акцентов. - Тао помог бы нам, но не станет.

Я в изумлении уставилась на лунолицего. Он почему-то решил, что мне вздумалось забраться к нему голову.

Сердитые интонации колобка потеряли уверенность и сменились подобострастием в голосе. Наконец, наговорившись под нос, Тао Сян начал мелко кланяться, сложив руки в молитвенном жесте, в то время как мы втроем - я, парень и девушка - взирали ошарашенно на устроенное представление.

Так и есть, у Тао не все дома. Мало того, у него дома никого нет. Сумасшедший.

Продолжая кланяться, начальник сортировочной попятился мелкими шажками к двери и, толкнув её задом, ввалился за перегородку с окном. Что это было?

Сцена третья.

Не сговариваясь, мы бросились к обзорному экрану.

Беглый осмотр явил за стеклом просторное помещение с низким потолком. Асмодей сам по себе производил неизгладимое впечатление своеобразными внешними данными, а работая у конвейера, тянущегося в несусветную бесконечность, он походил на циклопа - жестокого и лишенного особого ума.

Великан поднимал как пушинки баки, стоящие у стены, и опрокидывал в приемный бункер, предварительно сняв крышку. Судя по содержимому опорожняемых емкостей, Асмодей активно расправлялся с помоями, уползающими вдаль под герметичным кожухом конвейера. Опустевшие баки занимали место в закрытой нише, по полупрозрачным стенкам которой изнутри текли потоки воды.

- По четным дням сортировка органики, - пояснил парень, скорее, для меня.

- Зачем её сортировать? Вывози на мусорку и сваливай без проблем, - сказала я грубовато, наблюдая, как Тао Сян семенит к шкафообразному коллеге. Хорошо, что догадался развернуться вперед лицом, а то, не ровен час, свалился бы сослепу в помойное месиво.

- Ты что? - удивился высказанному святотатству парень. - Органика - отличная база для компоста. Сейчас просканируется, распределится по жирам, белкам, углеводам, химсоставу и потечет в силосные ямы. Думаешь, на чем процветают оранжереи?

- Это те, которые у Ромашки... то есть у Ромашевичевского?

- И не только у него. Вас разве не водили сюда на экскурсию?

- Я недавно перевелась, - пояснила, смотря, как колобок говорит что-то Асмодею, а тот размахивает руками как граблями и видно, что кричит. Хорошо, что не слышно - наверное, из-за отличной звукоизоляции. И чем громче распалялся великан, тем ниже склонялся Тао Сян, но не отступал.

- Обалдеть! - воскликнула девушка, прилипнув к окну. - Асмодей же убьет его ором.

- Смельчак, - признал парень геройский поступок лунолицего и обернулся ко мне. - Игорь.

- Очень приятно, Эва.

- Ирина, - представил парень свою спутницу, и она, приветливо кивнув, вернулась к зрелищу за стеклом.