Sindroma unicuma. Книга 2.

Мне стало стыдно за собственную тщедушность. Я не могла похвастать прессом, тугим как барабан, и не имела тяги к спорту. Этакая худосочная и незакаленная физическими нагрузками поганка с хилым тельцем. Однако доберется сегодня бледная немочь по назначению или нет? Остался последний рывок.

На глаза попался взмокший парень в белой пижаме, который прихрамывая, обходил зал по периметру.

- А как попасть в тренерскую? - крикнула я.

Борец махнул рукой приглашающе:

- В ту дверь и по коридору, а потом налево.

Отважно пролезая под натянутыми сетками, я поспешила за спортсменом и попала в небольшой коридор. Борец скрылся за одной из дверей, шедших по обеим сторонам, и её приоткрыло сквозняком. Проходя мимо, я увидела ряды кабинок и переодевающихся парней. В щели промелькнула голая спина с перекинутым через плечо полотенцем, свисающим до ягодиц.

Как ошпаренная, я припустила дальше. Елки-палки, где же тренерская? Налево или направо?

Завернув, вывалилась в узенький коридорчик и у выхода напоролась на... Мелёшина! Опершись плечом о косяк, он смотрел на меня.

От изумления я забыла, что нужно что-нибудь сказать. Молчала и глупо моргала, пялясь на него. Мэл-то каким боком оказался здесь? Неужто тонизировал мышцы? Бегал, к примеру, или отжимался на турнике.

Прежде чем я сообразила кинуться обратно, Мэл отрезал путь к бегству, упершись ладонями в стену, и оказался рядом - руку не нужно тянуть, чтобы дотронуться, - внося сумятицу в бедную головушку.

- Па-апена, - протянул со знакомой ленцой. - Ты меня преследуешь?

Я преследую?! Это он, не успев взяться невесть откуда, начал разворачивать разговор, как ему удобно.

- Вот еще, - фыркнула я деланно. - Мне нужно по делам.

- Интересные у тебя дела в мужских раздевалках. - Губы Мелёшина разъехались в ухмылке с хитрецой. - И какие же?

Вопрос пролетел мимо сознания. Я пялилась на Мэла и с ужасом осознавала, что любуюсь им и против воли вслушиваюсь в голос с вибрирующими нотками. Он нахамил в столовой! - вспомнилось вдруг. А еще дал понять, кого относит к бесцветным молям в мире тропических бабочек.

Сказав спасибо памяти, я выпалила сердито:

- Отрабатываю прогул в архиве. Курьером! - И ринулась вперед, пытаясь проскользнуть под препятствием. - Дай пройти!

Мэл шустро опустил руку ниже.

- Мы не наговорились.

- По уши наболтались. Пусти!

Он протянул руку, чтобы заправить выбившийся завиток за ухо, и от невинного жеста меня отбросило к стене. На лице парня появилась плотоядная улыбочка. Мэл знал, что прикоснись он ко мне, и я не смогу остановиться. Мое хладнокровие напоминало гранату со снятой чекой, зажатую в кулаке. Стоит чуть ослабить пальцы, и взрывом разметет половину спортивного крыла.

- Значит, прогуливаешь? И чем занимаешься?

- Билеты учу, - сказала я с гонором, но оплошала. Под конец фразы голос дрогнул.

- Неужели? - удивился театрально Мэл. - Штудируешь денно и нощно, материал ищешь...

- Ищу, - согласилась я, стараясь, чтобы получилось нагло. С хамами нужно общаться соответственно.

- И спортсмен верит, как ни странно. Врешь и не краснеешь. Как тебе удается?

- Как-то, - пискнула храбро. - И что он рассказал?

- Достаточно, Папена. Нахваливал, восхищался. Но я-то знаю правду о твоих прогулах и хороших оценках.

Значит, Мэл не замедлил домыслить и сделал выводы. Значит, ему не дает покоя месть.

- Хочешь наказать? Чего тянешь? Измучил уже!

- Не хочу.

Я растерялась. Как не хочет? Почему не хочет? Зачем тогда пристальные взгляды и хитроумные стратегии в столовой?

- Мне нужно знать. Почему? - спросил Мэл, приклеиваясь ко мне глазами, и под его взглядом желание сбежать начало таять как лед в тридцатиградусную жару.

Я сообразила, о чем он спрашивал. Почему ему предпочли другого? Почему отвергли? Чем хорош мифический соперник, в отличие от него, Мэла?

Хотя бы тем, что ты носишь фамилию Мелёшин! Ты - сын своего отца, который в любой момент растопчет меня, не задумываясь.

Мэл нахмурил брови:

- Это из-за денег, да? Я дам больше.

Все покупается и продается, - сказал его взгляд. И я тому подтверждение. Новый телефон или хорошая оценка за экзамен - цена гибкой гордости серой крыски.

Меня затрясло.

- Мелёшин, отойди, или я за себя не отвечаю, - процедила, отпихнув его локтем.

- Неужели оскорбил? - сощурился Мэл, не реагируя на тычки. - А телефончик тебя не оскорбляет? Шепни, кто меценат.

- Сама заработала! Снадобья продавала, конспекты разные...

- Врушечка моя, - протянул Мэл, наклонившись, и его близость обволокла сродни наркотическому мареву. - Не сомневаюсь в твоем коммерческом успехе, разве что в другой ипостаси.

"Его" врушечка! - обдав жаром, слова обожгли мои щеки. Будто по шерстке погладили - не удержусь и замурлычу.

Я подалась назад.

- Что хочешь, то и думай. Пусти!

- Боишься?

- Вот еще!

- Хорохоришься, но пропахла страхом.

- Потому что ты угрожаешь!

- И не думал, - с неожиданной мягкостью опроверг Мэл, покачав головой, и я зачарованно уставилась на его губы, впитывая идеальную очерченность линий рта и подбородка.

Черт, где моя ненависть? Срочно её на поверхность!