Sindroma unicuma. Книга1.

- Присаживайтесь, - указал декан на единственное протертое до дыр кресло. Сев, я чуть не свалилась, потеряв равновесие. Видимо, предыдущий посетитель доломал седалище, и теперь оно пребывало в состоянии клинической смерти. Но Стопятнадцатый не обращал внимания на земные мелочи в виде ущербных кресел. Его манил стол, заваленный бумагами и стопками раскрытых книг. Между штабелями макулатуры ютилась прозрачная желтоватая стела с полки, обычно соседствовавшая с любимым зеркалом декана.

- Что ж, не будем медлить, - сказал Генрих Генрихович. - Вчера вечером стали известны окончательные результаты обследования Касторского, Болотова и Крестовича. Быстро и оперативно.

Я застыла, чувствуя, как стучит пульс в висках.

- У пострадавших полностью отсутствует память. Вместо нее чистый лист, на котором придется рисовать заново, - вздохнул Стопятнадцатый. - Пока неизвестно, сохранится ли у юношей способность осязать вис-волны.

- Неужели вся беда произошла из-за горна? - выдохнула я потрясенно.

- Да, - констатировал мужчина. - После встречи с вами студенты раздухарились и вообразили, что им не хватает острых ощущений. Они спустились в подвал, где и попали под ударную волну. В результате получили сильнейшую контузию.

- Но как вы узнали?

- Восстановили картину события, - пояснил декан.

Значит, приглашали умельцев, которые, как Аффа, видят прошлое. Об этом я и поинтересовалась у Стопятнадцатого.

- Привлечение специалистов по элементарной висорике не имеет смысла. Суть в том, что при строительстве института подвалы окружили защитным щитом наподобие дефенсора. Поэтому прочитать тайны наших подземелий не представляется возможным, - пошутил мужчина с иронией. - Театр абсурда: море секретов, и один противоречит другому. Не мы их установили, однако нам им следовать. Поэтому выводы сделаны путем логических умозаключений.

- А когда контузия пройдет, Касторский вспомнит?

- Вы не поняли, Эва Карловна. Пропавшие студенты будут заново учиться ходить на горшок и держать ложку в руке, заново читать по слогам. При удачном исходе память перепишется полностью.

Я уставилась на декана пораженно:

- То есть? Неужели они стали растениями?

- Не совсем. Мозг пострадавших активен, а значит, есть надежда на восстановление мыслительных процессов. Но гарантирую стопроцентно, что юноши о вас не вспомнят.

Невероятно! Запретное приключение обернулось катастрофическими последствиями.

- А родители парней? Отец Касторского?

- Потрясены, конечно. Для них это большой удар. Однако правила есть правила, студенты их нарушили, и даже Касторский-старший не в силах повлиять на выводы комиссии по расследованию.

Я покусала губу:

- Не знаю, радоваться или нет. Если бы отец не перевел меня в институт, я не встретилась бы с Касторским, не вызвала его неприязнь, не столкнулась с ним позавчера вечером. Глядишь, он поехал бы спокойно домой, вместо того, чтобы... - замялась, подбирая слова, - снимать с меня дефенсор. И ему не взбрело бы в голову спуститься в подвалы.

- В вашем умозаключении много условий, Эва Карловна, а, как известно, каждое "если" понижает вероятность события в несколько раз. Поэтому не стоит винить себя в случившемся. Также советую не афишировать имевший место конфликт. При желании можете оставить угрызения совести для мемуаров, а сейчас нас ждут насущные дела. Ваше трудоустройство.

Я уставилась на Стопятнадцатого словно на чудо наяву. Наверное, у меня глаза стали такими же большими и круглыми как окно в деканском кабинете.

- Почему? - ляпнула, а потом исправилась: - В смысле, куда? То есть зачем?

- В штатном расписании института есть вакантная должность младшего помощника архивариуса. Она вакантна продолжительное время из-за ...эээ... незначительного размера заработной платы. Поскольку вы студентка, предлагаю четверть ставки, чтобы совмещать работу и учебу. Два часа ежедневно, пять дней в неделю будете направлять руки и голову на усреднение, каталогизацию и разбор архивных завалов. Подробнее об обязанностях сотрудника архивного отдела прочтёте в памятке.

Я внимала Стопятнадцатому с ошалевшими мыслями. Вот она, подработка, сама идет в руки, вернее, ее подсовывает ненаглядный декан, с которого давно пора сдувать пылинки, холить и лелеять. Но потяну ли нагрузку?

Видя мое замешательство, мужчина начал выдвигать аргументы, вдавливая в расшатанное кресло их весомостью:

- Во-первых, Эва Карловна, вам не придется ехать в другой конец города. Выйдете из библиотеки и побежите отрабатывать свои два часа. Во-вторых, для работы в архиве не требуются особый ум и таланты. В-третьих, деньги не будут лишними. В-четвертых, статус сотрудника института дает кое-какие льготы. Ну, как?

- Не могу сориентироваться, - выдавила я, опешив. - Как успевать и учиться, и работать?

- А куда деваться, милочка? - улыбнулся декан. - Придется выкручиваться. Сессию сдавать надо, но и безденежье поджимает.

- Поджимает.

- Десять висоров еженедельно, - сказал Стопятнадцатый и сощурился, проверяя, куплюсь ли на эту сумму или побрезгую. - Аванс в день трудоустройства.