Sindroma unicuma. Книга1.

Внутри всколыхнулось. Я побежала к раковине и с горящими глазами вгляделась в отражение в зеркале. Могло ли случиться так, что я понравилась Мелёшину? Вдруг он разглядел во мне нечто большее, чем бесцветную крыску с жалким хвостиком? Вдруг он увидел мой глубокий внутренний мир и необъятную широту души? - подумала с надеждой и тут же захихикала своим мыслям. Ага, парням только это и нравится в девушках. Еще раз внимательно оглядев себя в зеркале и не увидев ничего нового и сногсшибательно красивого, я подуспокоилась и вернулась обратно в комнатушку.

Скорее всего, Мелёшину от меня что-то нужно, кроме дрессировки. Может быть, он поспорил с друзьями, что окрутит и облапошит простую овечку вроде меня. Подобные душераздирающие истории в изобилии гуляли среди студенток. Как правило, в любовных сплетнях парень сначала спорил с друзьями, что очарует невзрачную простушку, но потом между парочкой разгорались недетские чувства, и все заканчивалось страстным примирением и слухами, гуляющими по ушам женского студенческого населения. Причем, я уверена на девяносто девять процентов, что сентиментальные истории были вымыслом излишне романтизированных особ слабого пола.

Ладно, посмотрим, что дальше будет, а к Мелёшину нужно при случае приглядеться.

Яблочки размокли в кипятке, и выяснилось, что вытаскивать их пальцами из горячей воды крайне неудобно. Вывод: требовалась ложка.

Когда нечем заняться, мысли, циркулируя, съезжают в прежнюю колею. Меня снова развернуло к происшествию в столовой. Чтобы отвлечься, я решила заполнить безделье нужным занятием: все-таки сделать крючочки для вешалок под одежду. Но, похоже, комендантша всучила какие-то неправильные пластилиновые гвозди. Не успевала я ударить молотком по шляпке, как они загибались ровными буквами "Г".

В сердцах зашвырнула молоток на подоконник. Чем бы еще заняться?

В дверь постучали. Это оказалась Аффа, пришибленная и вымотанная. Усевшись на кровать, девушка без предисловий рассказала, что когда началась паника, она выходила из столовой, и ее удачно вынесло с первой волной студентов.

- Ужас, - поделилась она впечатлениями. - Понаехало пожарных машин и скорой помощи - не перечесть. Меня заставили пройти медосмотр, хотя я не пострадала. Все же не лишне будет, правда?

Я согласно кивнула.

- Много народу развезли по больницам. У кого переломы, у кого сотрясение. Оказалось, полно раненых, представляешь? Не успели врачи уехать, как наползли из первого отдела. Говорят, будут устраивать тотальные допросы.

Я хмуро слушала монолог соседки. Дурные вести разлетаются как мухи.

- А знаешь, что самое страшное? Это ведь Сима подпалился.

Сердце подпрыгнуло в груди. Так и знала!

- Он живой? А Капа где?

- Говорят, живой, но сильно обгорел и в тяжелом состоянии. Капу загребли в первый отдел. Наши видели, он был бледный как смерть и не мог сам идти, его под руки вели.

Еще бы! Я бы на месте парня вообще не соображала, кто я и где я. Эх, ребята, что же вы наделали...

- Слушай еще новость! - оживилась девушка, вспомнив нечто важное. - Мне одна знакомая рассказала, а ей соседка по общаге шепнула, а той подружка намекнула...

- Аффа, ну, и длинная же у тебя птичья почта.

- А-а, ладно, - махнула она рукой. - В общем, Эльза, ну, которая подружка Мэла...

- Знаю. Вот где у меня сидит. - Я похлопала по горбушке.

- Так вот, она плакала в женском туалете. Говорят, будто Мэл, сам не свой, орал на нее в холле. Кричал, что ни разу в жизни не прогибался ни перед одной бабой и никогда не прогнется, иначе парни перестанут его уважать. Представляешь?

- Нда... Милые бранятся - только тешатся, - разъяснила я заковыристую сплетню, а сама головой покачала, представив, как толпы девушек гнут Мелёшина в разные стороны, а он мужественно раскидывает их в разные стороны. Потом попыталась представить плачущую навзрыд Эльзу в туалете рядом с кабинкой, на которой красуется надпись про меня и Мэла. Нет, рыдающую брюнетку я так и не смогла вообразить.

- Что собираешься делать вечером? - поинтересовалась Аффа. - Что-то я совсем никакая. Учить неохота, курсовую делать тоже. О! - подмигнула. - Позову кое-кого, сходим в парк иллюзий. Пойдешь с нами?

- Нет, спасибо, - оказалась я. Не скажешь же, что в личном бюджете отсутствует статья расходов на посещение увеселительных мест. Кроме того, острых ощущений мне хватило сполна утром.

- Ну, ладно. Не скучай, - попрощалась Аффа и убежала.

Я же прилегла на кровать. Соседка оказалась права: руки не хотели ничего делать, а мозг - умственно трудиться. Бессмысленно лежа и смотря в потолок, я дождалась, пока за окном не стемнело. Совсем обленилась: даже темнота не подвигла вставать и включить свет. Потом вспомнила, что надо бы завтра найти Петю Рябушкина и поговорить с ним насчет плафона для лампочки.

В однообразии бестолкового лежачего положения, время, ускоряясь, закручивалось спиралью, и когда я подсветила фонариком часы на запястье, оказалось, что уже половина десятого. Рот тут же начал зевать без устали. Рефлекс, что ли?