Синее море, белый пароход

Наконец-то дома! Мария усмехнулась, всё чаще она называла домом лондонскую квартиру Дамира. Какая несусветная глупость, дом – это гораздо больше, чем место, где тебе хорошо и удобно. Усталая, она опустилась на банкетку в прихожей напротив огромного зеркала, прикрыла глаза. Силы возвращались медленно, медленно расправлялись усталые плечи, словно поднималась трава, прижатая к земле сильным ветром.

– Устала, птичка певчая? – Дамир заглянул в прихожую, сел рядом. – А это что? – он взял коробку с диском из её руки. – Новый музыкальный шедевр?

– Уверена, так и есть. И теперь я знаю имя героя. Там внутри, посмотри, его визитка.

Мария взглянула в зеркало. Светловолосая девушка и смуглый юноша с красивым, словно высеченным из камня лицом. Они были бы прекрасной парой.

– Я слышала свою песню по радио. И была счастлива. Спасибо тебе…

Повинуясь простому, такому понятному и естественному чувству человеческой благодарности, не отрывая глаз от зеркала, этого молчаливого соглядатая, Мария поцеловала его в щёку, совсем рядом с краешком губ. Дамир замер. Целую вечность длилось это мгновенье, мгновенье-рубикон, отделяющее прошлую жизнь от той новой, что может начаться в этот миг. Или через несколько секунд, и уже пошёл обратный отсчёт…

Наконец, глядя через зеркало ей в глаза, он произнес:

– Адина… У тебя есть минута, чтобы встать и уйти. Или я уже никуда не отпущу тебя…

– Нет, – ответила Мария зеркалу, – я никуда не уйду…

Сказала, словно в омут головой прыгнула. И будь, что будет. Она не уйдёт, потому что устала от одиночества, наверное, его слишком много для хрупких девичьих плеч. В эту минуту она словно и не она, а её двойник, и у него иные мысли, иные желания. В ней проснулась та, какой она никогда не будет уже утром. Утро всё расставит по местам.

– Я сделал всё, что мог, и больше не в силах…

Не договорив, он осторожно, словно редкую драгоценность, обнял её за плечи, взглянул в глаза. Его губы нашли другие губы, смяли их поцелуем, в котором и страсть, и трогательная нежность, и желание обладать этой фантастической девушкой. Мария молила бога, чтоб этот блаженно-жаркий поцелуй был бесконечным. Сладкий яд растекался по её телу, и какой-то зверь внутри, требовательный и наглый, уже поднимал голову, волнуя и пьяня.

Опьянев от поцелуя, девушка прильнула е нему всем телом, безмолвно требуя продолжения. Она жаждала жёстких и дерзких поцелуев, поцелуев демона, ждала прикосновений его рук там и там, где совсем нельзя…И её руки помимо воли уже гладили плечи парня, забирались под рубашку и никак не хотели останавливаться.

Протяжно вздохнув, Дамир подхватил её на руки, понёс вглубь квартиры. Да, она этого хочет, хочет туда, в загадочный, неизведанный мир взрослой жизни. Чтоб немедленно, чтоб горячо, чтоб сладкая волна наслаждения прошла по благодарному телу.

И вот они уже в комнате Дамира, в её таинственном полумраке, где восточные светильники через крошечные цветные стёкла щедро разбрасывали радужные лучи на атласные простыни его постели. Он положил на кровать свою драгоценную ношу, и Мария подняла руки вверх, закинула за голову, словно сдаваясь на милость победителя. Сбросив рубашку, Дамир прилёг рядом, протянув руки к её груди, к маленьким пуговицам концертного платья. «Это будет трудная задача", – мелькнула мысль. Но Маша не станет ему помогать, у неё иные планы – сполна насладиться этими волшебными минутами ожидания любви.

Но что это? Быстрый стук её сердца заглушил другой звук, настойчивый и требовательный, который ворвался в покой спальни, заставив вздрогнуть. Телефонный звонок, как он некстати. Есть такие звонки, что приносят одни неприятности и даже ломают судьбы, разбивая на мелкие осколки чьё-то счастье. Как режим «в самолёте» давно надо было придумать в телефонах режим «любовь».

Привстав, Дамир дотянулся до смартфона, ответил на вызов. По тому, как почтительно разговаривал он со своим собеседником, стало ясно – звонил отец. И разговор был не самый приятный, если не сказать больше. Мария вскочила, лежать дальше одной в постели мужчины – верх неприличия. Наконец, Дамир отложил смартфон, повернул к ней расстроенное лицо

– Что-то случилось?

Она уже привела в порядок одежду и скромно сидела рядом.

– Отец велит немедленно приехать.

– Это так необходимо?

Дамир молчал. Его смуглые плечи, раззолочённые светом лампы, были опущены, и Маше хотелось обнять эти плечи, прижаться к нему и не отпускать никогда.

– Скажи, прошу.

Он колебался. Отыскав его руку, Мария сжала её в знак поддержки. Как ещё ей выразить то, что на душе? Поцелуем? Она уже потянулась к нему, но замерла, услышав его слова.

– Он хочет, чтоб я женился. И родители невесты не могут больше ждать. Вот так…