Синее

Она сделала глубокий вдох и, сложив ручки в замок, начала рассказывать всё, что знала про лошадей. Как она подрабатывала прокатом в парке Шевченко, как она зарабатывает больше родителей, но вкладывает все эти деньги в форму и лошадей, чтобы людям было приятнее кататься. Как отбивалась от конкурентов и лошадь сама вступилась за неё, а на тот момент ей было всего четырнадцать! Она рассказывала, пока кипел чайник, пока она делала чай и тот остывал, пока Витя выпил всю чашку все её истории и знания про лошадей были рассказаны лишь наполовину.    В тот момент,  он чувствовал себя настолько комфортно, как не было еще никогда. Она, как и его мама, сама разговаривала, приходилось лишь задавать наводящие вопросы и кивать. Она сама выяснила едва ли не все детали его жизни, при том, что тот отвечал лишь односложными фразами. Вовсе не потому, что был не заинтересован в разговоре, просто они оба как будто с первых минут поняли, как вести себя друг с другом. Пришлось, конечно, рассказать, про свою работу – белую и черную, но она не отреагировала на это отрицательно. Наоборот, всю её охватывало восхищение и общая взволнованность событиями. Они и забыли уже, что на дворе вовсю катил день рождения, что скоро ребята собирались идти встречать рассвет на море, что с утра нужно на учёбу и работу. Им просто было хорошо вдвоем, на этой кухне. И уже сейчас, в голове обоих мелькали навязчивые мысли, что они хотели бы сидеть на кухне вот так, вдвоем, намного дольше, чем один вечер

Мило распрощавшись в тот раз, они очень редко когда виделись реже трёх дней. Витя влился в общую компанию, немного отойдя от старых друзей. У них появилось несколько традиций. Первая, каждый выходные, всей компанией ходить в театр Музкомедии. Кто увлеченно наблюдал за происходящим, кто просто поддерживал общее настроение, но традиция была традицией и ходили все. Затем, в антракте и по окончанию спектакля, они ходили в буфет, выпивая по рюмочке коньяка, а потом брели встречать рассвет на море.

Вторая традиция появилась немного позже, прямо перед встречей Нового года. «Без бутылки не приходить». И хоть Витя пил в меру, никогда не переходя черту опьянения – благо был крепким, и хватало чтобы повеселиться – он также поддерживал эту традицию. В то время, вся компания уже знала, что они встречаются. Они никогда не отходили друг от друга. Витя ласково называл её Мышей или Котенком, за хитрость, ехидство и шустрость во всём. Всегда, когда нужно было организовать мероприятие, придумать игры для вечеринки или развести скуку – она была в первых рядах. Мыша эта не отходила от него никогда, боясь, что он в любой момент может переключиться на кого-нибудь другого. А Витю это и не раздражало, он чувствовал себя спокойно и комфортно с ней. К тому же, ему нравилось, как они смотрятся со стороны. Активная девчонка-пионерка, которая так и липнет к нему  – широкоплечему, спокойному как слон красавцу. Он чувствовал себя стеной, и она, понимая это, давала разыграться этому чувству в полной степени. Это было проще простого, всё чаще обращаться к его мнению, поддерживать устойчивое мнение о том, что он является её единственной опорой и вообще смыслом жизни. Вряд ли, так когда-либо действительно бывает в жизни, но отыграть эту роль никому не составляло труда, тем более, что результат был колоссальным. К следующему лету, он уже закупился первой партией иностранных шоколадных батончиков, растворимой сладкой воды и прочими съедобными достижениями капиталистического развития. Столик, где он продавал все эти товары, стоял в сотне метров от её дома. Каждый день, возвращаясь домой, она приносила ему поесть. В то время, сама еще ничего готовить не умела и всегда просила маму состряпать обед для своего Витаськи, всё стесняясь признаться в том, что готовит не она. Немного постояв с ним, шла за учёбу, но мысли о любви, конечно же, забивали всё остальное. Естественно, это сильно не нравилось её родителям, но они видели, как крутится этот парень ради их дочери и своей семьи, так что не особо не перечили. Во всяком случае ей. Работа шла отлично, он уже прикупил себе первую машину, иномарку. Девочка была в полнейшем восторге от этого, ведь отец всю жизнь ездил на стареньком советском Москвиче, пропахшем его рабочими материалами. Здесь же – что-то совершенно новое, отголосок модернизма и общего социального прогресса. Иномарка!